Случайный рыцарь

– Я взбиралась на самый верх, – говорит она, поднимаясь на следующий уровень. – И ложилась, закинув руки за голову, совершенно довольная жизнью. Я иногда скучаю по тому времени.

Она делает именно то, о чем рассказывает. Скользит вниз по верхнему ряду, держа руки за головой, и улыбается лучику, падающему на лицо.

Я сложил здесь тюки прошлой осенью и с тех пор каждую неделю бросал их Эдисону. На вершине остается только один ряд.

– Осторожнее, – говорю я, подбирая еще один тюк из широкого нижнего ряда. – Ты можешь упасть.

Ее звонкий смех эхом отражается от потолка.

– Дед постоянно это говорил, когда я умоляла разрешить мне спать здесь всю ночь. Ни разу не позволил…

Ее фраза заканчивается пронзительным визгом.

Черт! Я швыряю сено в люк и поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть ее взгляд. Она уже соскользнула с верхнего ряда и вот-вот свалится со второго. А там еще пара и твердый пол.

Я прыгаю вперед и успеваю поймать ее, когда она скатывается вниз. Белла совсем легкая, но нога попадает между двумя тюками, и в итоге мы оба скользим вниз.

В полете успеваю развернуться так, чтобы не придавить Беллу. В результате она оказывается на мне верхом, упирается руками и хохочет, запрокинув голову и изогнув спину так, что мне открывается шикарный вид на два нежных полушария, обещающих райское наслаждение их вкусившему.

Черт. Меня. Подери. Рот моментально пересыхает.

Раньше я никогда не видел ее в майке с таким низким вырезом. Я бы заметил край бюстгальтера и наполняющие его идеальные, размером с мою ладонь, груди, рвущиеся на свободу из тесного пространства кружева.

Взглянув на верхний ряд, она говорит:

– Либо тюки были крупнее, либо тогда я была слишком маленькая.

Ее бедра с силой давят на мои, заставляя член бешено дергаться и пульсировать. Девушка слегка покачивается, будто наслаждаясь ощущениями, а затем смотрит на меня сверху вниз. Зеленые, как лесная чаща, глаза прищурены, но я вижу, как в них скачут бесенята.

Клянусь, если она не поостережется, я…

Она снова двигает бедрами. На губах расцветает дразнящая улыбка, когда Белла чувствует мой стояк, и она скользит по мне, чуть ниже, еще ниже… Взгляд блуждает по моему лицу – от губ к глазам и обратно.

– А ты как думаешь, Дрейк? – Она наклоняется еще ниже, так что наше дыхание смешивается, и тихо шепчет: – Тюки стали меньше или я выросла?

Будь я проклят, если знаю ответ на этот вопрос. В эту секунду в голове воцаряется единственная мысль; как сильно я хочу сорвать с нее одежду, раздвинуть широко ноги и погрузиться в юное тело. Девушка прекрасно понимает, что творит. Осознав, что она бессовестно дразнит меня, вспыхиваю как порох. Стащив перчатки, отбрасываю их прочь и присоединяюсь к игре. Мои руки без колебаний опускаются на ее задницу. Сползаю чуть ниже, прижимаясь к ней стояком, заставляя прочувствовать каждый дюйм, ощутить мою готовность зайти далеко.

– Пожалуй, кое-что подросло, милая. Изменилось и похорошело.

Хихикнув, она легко целует меня в подбородок, затем поднимает голову и снова изгибает спину, позволяя жадному взору любоваться двумя молочно-белыми округлостями, зовущими припасть к ним голодным ртом.

– И что именно?

Я больше не в силах сдерживать себя. Теснее прижимаю член к развилке ее ног, наслаждаясь сладкой пыткой, следя за тем, чтобы она прочувствовала всю силу моего трения. Ее пальцы сжимаются, сминая рубашку на плечах, и я чуть не кончаю, когда вижу, как дрожат ее веки, а губы приоткрываются. Чтоб я сдох. Дожидаюсь, пока девушка откроет глаза, ловлю взгляд, а потом отвечаю:

– Ты прекрасно понимаешь, что именно я имею в виду. Или ты действительно хочешь, чтобы я конкретизировал?

Она поводит плечами, привлекая внимание к груди.

– Может быть. Или мне просто трудно понять, о чем ты говоришь, ковбой?

О, черт, она многое поймет к тому времени, как я покончу с ней. Глухой рык вырывается из горла, когда я просовываю руку под ее блузку в черно-белую клетку и белую майку, добираясь до застежки бюстгальтера.

– Стоит взглянуть, чтобы убедиться в правоте.

– Пожалуй, взглянуть стоит. – Ее лицо раскраснелось, а голос прерывается на секунду, перемежаясь с рваными вдохами.

Глотаю собственный хрип, который царапает горло, когда я расстегиваю лифчик, выпуская на свободу лакомство, о котором бредил с первого дня.

Она прикусывает нижнюю губу, сползая с меня и вставая на колени между бедер. Жду следующий шаг, не будучи уверен, не захочет ли она положить конец происходящему.

Чуть не взрываюсь, когда девушка скидывает с себя блузку. Когда ткань падает на сено, я медленно провожу руками по ее мягкой коже, пока не добираюсь до груди, вырвавшейся из кружевного плена. Белла легко стонет и прижимается плотнее к моим ладоням.

Ее соски как морская галька, не могу сказать, где заканчиваются их твердые вершинки и начинаются мои кончики пальцев. Я облизываю губы, готовясь попробовать их на вкус.

– Плохо видно, милая, – скриплю, будто горло забито гравием. – Ты должна помочь мне.

Девушку пронзает дрожь. Она берется за майку и быстрым движением стягивает ее и бюстгальтер через голову.