Случайный турист

Свадьба начиналась в три часа. Около половины третьего они смущенно проследовали к машине Мэйкона. Была суббота, и больше никто из соседей так не вырядился. Мистер Батлер с молотком и мешочком гвоздей стоял на стремянке, Рэйф Дэггет разбирал на части фургон. На тротуаре индианка расстелила лоснившийся от старости ковер, из шланга его облила, а затем приподняла подол сари и стала на нем топтаться, вздымая фонтанчики брызг. Все встречные машины изнывали под тяжким бременем матрасов и мебели для патио, смахивая на муравьев, что спешат домой с поклажей, в четыре раза их крупнее.

– Наверное, я буду шафером, – сказал Мэйкон, выехав со двора.

– Ты ничего не говорил!

– А Чарлз передаст невесту жениху.

– Все, значит, по-настоящему, не абы как, – сказала Мюриэл.

– Роза этого хотела.

– А я бы все сделала по-другому. – Мюриэл обернулась к Александру: – Хватит пинать мое сиденье. Достал уже. – Она села прямо. – Знаешь, как я поступила бы, если б выходила замуж? Никому ничего не сказала бы. Как будто я уж сто лет замужем. Быстренько расписалась бы у мирового и вела бы себя, словно ничего не произошло, словно все как раньше.

– У Розы это впервые, – напомнил Мэйкон.

– Да все равно люди скажут: долго же она собиралась. Я прям слышу, как моя мать это говорит: долго же ты раскачивалась, я уж думала, никогда не соберешься. Вот так она бы и сказала. Если б я вдруг вышла замуж.

Мэйкон остановился на светофоре.

– Если б вдруг надумала выйти, – сказала Мюриэл.

Мэйкон глянул на ее раскрасневшееся лицо и подивился, насколько она привлекательна в этой яркой шали и туфлях-шпильках с узкими блестящими ремешками. Он бы не смог объяснить, почему охваченные ремешками лодыжки так соблазнительны.

Приехали на место, и первой, кого они встретили, была Алиша. Мэйкон как-то не подумал, что Роза пригласит мать на свадьбу, и когда та открыла входную дверь, то не сразу ее узнал. Да и выглядела она совсем по-другому: волосы выкрашены в темно-красный цвет, длинный белый кафтан, отороченный яркими атласными лентами, левая рука унизана металлическими браслетами, звякнувшими и съехавшими к локтю, когда Алиша обняла сына.

– Мэйкон, дорогой! – сказала она, заглядывая ему за спину. От нее сильно пахнуло гарденией. – А это у нас кто?

– Э-э… позволь представить тебе Мюриэл Притчетт. И ее сына Александра.

– Вот как? – Лицо матери сохраняло вежливый интерес. Видимо, никто ее не просветил (либо она не удосужилась выслушать). – Похоже, здесь я в роли метрдотеля, так что провожу вас к жениху и невесте.

– А что, Роза не прячется?

– Нет. Говорит, было бы глупо проморгать собственную свадьбу. – Алиша направилась в глубину дома. – Мюриэл, вы давно знакомы с Мэйконом?

– Да уж порядочно.

– Он ужасный зануда, – доверительно сообщила Алиша. – Все мои дети зануды. У Лири это в крови.

– По-моему, он милый, – сказала Мюриэл.

– Ну да, милый. Весь такой славный и хороший. – Алиша как-то странно взглянула на сына и (в своей неизменной манере липнуть к собеседнику) подхватила Мюриэл под руку. Оторочка ее кафтана и шаль Мюриэл почти совпали по цвету. Мэйкона ожгла неприятная мысль: что, если с возрастом он стал выбирать людей под стать матери, словно решив, что у этой глупой, тщеславной и вздорной женщины, видимо, на все есть верный ответ? Нет, неправда. Он отогнал эту мысль. А Мюриэл выскользнула из Алишиной хватки и окликнула сына:

– Александр, ты идешь?

Через двойные двери террасы они вышли на задний двор, где преобладали пастельные тона: Розины старушки в блеклых платьях, там и сям нарциссы в ведрах, цветущая форсития вдоль дорожки. Доктор Грауэр, Розин духовник, пожал руку Мэйкону:

– Так, шафер прибыл.

За священником маячил Джулиан, весь в черном – явно не его цвет. Нос у него шелушился – видимо, яхтенный сезон уже начался. Джулиан сунул Мэйкону золотое кольцо:

– Возьми себе.

На секунду Мэйкон подумал, это подарок, но потом сообразил, что к чему, и спрятал кольцо в карман.

– Даже не верится, что наконец-то у меня будет зять, – сказала Алиша. – А то все одни снохи.

– Невестки, – машинально поправил Мэйкон.

– Нет, снохи.

– Невестки, мама.

– И все они сгинули, – добавила Алиша.

Маленький Мэйкон боялся, что мать учит его неверным словам. «Это называется вельвет», – говорила она, застегивая его новое пальтецо, а Мэйкон думал: так ли? Какое-то странное слово – вельвет. Очень подозрительное. А что, если все другие люди говорят на совсем ином языке? Он недоверчиво разглядывал дурацкие кудряшки и бегающие глаза матери.

Приехали дети Портера; они держались кучкой, следом вышагивала их мамаша Джун. Не странно ли приглашать на свадьбу свою бывшую невестку? Тем более если она раздулась как бочка, ожидая ребенка от нового мужа? Однако Джун ничуть не тушевалась. Она чмокнула Мэйкона в щеку и оценивающе оглядела Мюриэл.

– Дэнни, девочки, познакомьтесь с Александром, – сказал Мэйкон, теша себя надеждой, что ребята подружатся, чего, конечно, не случилось. Дети Портера угрюмо покосились на Александра и промолчали, а тот сжал кулаки в карманах.

– Невеста ваша, Джулиан, аж вся светится, – сказала Джун.