Случилось нечто невиданное (ЛП)

     Когда Грейг прибыл в Севастополь в качестве главного командира флота, он застал Казарского гардемарином, командовавшим шлюпкой. Серьезный и деятельный юноша понравился адмиралу своим стремлением к научным знаниям. Грейг имел привычку лично беседовать с офицерами как высокого, так и самого малого ранга. Так ему удавалось лучше всего оценивать их знания и возможности. У Казарского их было в достатке. Через три года он был произведен в лейтенанты. Ему доверяли командование кораблем, возлагали на него ответственные задачи. Александр Иванович не подводил его никогда. В конце 1827 года, когда подготовка к войне находилась в самом разгаре, на Казарского была возложена буксировка понтонных секций из Одессы и Очакова в Киликийское гирло Дуная.

     «Эх, были бы остальные такими же, как он», — подумал адмирал. Появился адъютант. Грейг покинул палубу и направился в салон, куда по его приказу прибыл вице-адмирал Мессер. Несколько часов назад из штаба главнокомандующего посыльный привез распоряжение отправить сильную эскадру к западным черноморским берегам. Частям второй армии предстояло взять крепости Кюстенджа, Мангалия и Каварна. Искомую эскадру собрали незамедлительно. Командовать ею Грейг доверил вице-адмиралу Мессеру, известному своей немецкой аккуратностью.

     — Вот что, коллега. Придется нам действовать отдельно. Как бы ни хотелось этого избежать, ничего не поделаешь. Мы не предполагали, что Анапа окажется таким крепким орешком.

     — Да, это так. Мы расстроили планы командования, — сухо ответил Мессер. В его голосе читалось как бы неодобрение, даже обвинение.

     Грейг пригляделся к нему внимательней и только сейчас заметил на сухом бледном лице нездоровые красные пятна.

     — Как вы себя чувствуете, коллега Мессер? — спросил он. — Все ли в порядке?

     — Спасибо. Все хорошо, — с явным неудовольствием ответил Мессер. Он не принадлежал ни к дружелюбно настроенным к Грейгу, ни к его явным врагам, которые писали доносы на него.

     «Так выглядят сердечные больные», — подумал командующий, но не стал углубляться в расспросы о здоровье Мессера. Он разложил на столе карту западной части Черного моря и указал на мыс Калиакрия. Потом острие указки из слоновой кости тонкой работы скользнуло по карте до Царьграда.

     — Вот район ваших действий, — сказал он. — В состав вашей эскадры я включил лучшие корабли. Среди них фрегат «Рафаил» — с верфи прямо на войну. Прошу понаблюдать за ним.

     Грейг не обманывал, он действительно включил в эскадру Мессера самые мощные, самые надежные корабли флота: три настоящие плавучие крепости по сотне орудий на борту — «Император Франц», «Пимен», «Иоанн Златоуст», — два фрегата, два брига, бригантину и совсем нового «Рафаила», построенного по его собственным чертежам.

     — После завершения операций по форсированию Дуная и взятию Кюстенджи ваша задача будет состоять в крейсерстве от Калиакрии до Царьграда. Держите под контролем все морские крепости и в особенности Варну. Не допустите появления турецкого флота перед Варной.

     Мессер молча слушал указания главного командира флота. Грейг знал, что они будут исполнены точно и педантично. Два вице-адмирала попрощались.

     Через несколько часов линейный корабль «Император Франц» поднял вице-адмиральский флаг. Эскадра Мессера двинулась к болгарским берегам.

2

     День шел к концу. Окрашенные в оранжевый цвет облака предвещали ветреную погоду. Грейг со скрытой тревогой смотрел на горящий закат. Дела при Анапе шли и так не блестяще. Не хватало только плохой погоды вдобавок. Разведка доносила, что от Геленджика к Анапе движутся два транспортных турецких корабля с десантом. Крепость непрерывно получала подкрепления по суше, а теперь пыталась и по морю. С этим положением вице-адмирал не мог примириться. Если погода ухудшится, а сильный ветер и волнение воспрепятствуют работе корабельной артиллерии, то положение осаждающего отряда может стать критическим. На позициях под Анапой стала распространяться эпидемия. Силы отряда ослабевали, а многочисленные турецкие части непрестанно атаковали их. Князь Меншиков настаивал на постоянном артиллерийском огне. Главный лекарь флота Павловский докладывал о большом количестве больных и раненых. В синих глазах адмирала таилась тревога. Уже полмесяца прошли безрезультатно. Если крепость продолжит сопротивляться еще пятнадцать-двадцать дней, то провал будет неминуем: пройдут все контрольные сроки генерального штаба. Это будет означать и провал главного командира флота. Что от того, сколь многое он сделал для Черноморского флота… Все одно: либо падет Анапа, либо падет он сам…

3