Слуга 3(трех) господ (СИ)

«Гиди» был откровенно потрясен. Самовлюбленный нахал. Нарцисс. Пытаться его в чем-то убедить, — как дрессировать акул в аквариуме Эйлата, себе дороже. Но это как раз и входило в мой план: откровенность часто обезоруживает противника, сбивает с толку. С такими тон должен быть мягким, но каждое слово как выстрел из Smith & Wesson 45 калибра. Есть люди, в которых сразу признаешь родственную душу. С ними можно держаться запанибрата. Этот экземпляр, несмотря на внешность мафиозного лейтенанта, производил впечатление человека, который шуток не понимает, но если предложить даровую выпивку, станет ручным. Если только ему не подсадили «жучка» в задний проход, когда последний раз делали тату. Я даже попытался оправдать его. В конце концов он преследует благородную с точки зрения истинных арийцев цель: спасение планеты от христопродавцев-сионистов. Но это все тонкости, не стоящие внимания, а я заинтересован в том, чтобы его поймали на горячем и упекли на пожизненное.

— Так, сколько? — повторил он вопрос. — Сколько вам дают на представительские расходы?

— Пять тысяч шекелей, — ответил я.

— В месяц или в год? — уточнил «Гиди».

— В неделю.

— Да вы богач, а прикидываетесь бедной содержанкой.

— Что есть, то есть, — согласился я с ним. — Лично мне деньги не нужны: я человек простой и могу довольствоваться лепешкой с хумусом и газировкой. А это Лиз, она приехала из Лондона. Мой секретарь. Она расскажет обо всем подробнее… Но имейте в виду: у нас сжатые сроки, начальство требует кровь из носу, поэтому скажу только раз: предложение утратит силу, как только я выйду… И еще. Вы предупреждены о следующем. Если вы справитесь с поручением, на благодарность не надейтесь, а если столкнетесь с проблемами, на помощь не рассчитывайте. Договорились?

— О’кей.

— Виски?

— Потребляю исключительно коньяк. Курвуазье, будьте добры. Пить виски, когда есть коньяк, — это мове тон. Все равно, что путешествовать в эконом-классе, когда есть билет в отдельную бизнес-каюту.

Как я и предполагал, «Гиди» был не дурак выпить, но при других обстоятельствах, могу дать голову на отсечение, предпочел бы что-то подешевле типа «Кровавой Мэри».

— С шампанским, чтобы голова не болела? Ты как, Лиз?.. Поддержишь компанию?

Тот, кто с вами выпивает на брудершафт, не может быть плохим человеком, держащим камень за пазухой.

Как гора с плеч. Кажется, все прошло тип-топ, как говорят в Ташкенте. Мое задание нельзя было бы назвать слишком опасным, ни выстрелов, ни погонь, ни отравлений, однако все до поры до времени. И на старуху бывает проруха, как говорится, тьфу-тьфу, и еще раз через плечо. Главное, сделать все возможное, чтобы тайна раньше времени не выплыла наружу. Тайная деятельность, — в моем, естественно, воображении, — стала повседневностью. Как для Джозефа Конрада, классика английской литературы, поляка по происхождению, — истинная его фамилия, кстати, Юзеф Теодор Конрад Коженёвский, — судьбой стало море, а для спиритуалиста, оккультиста и заядлой путешественницы Елены Петровны Блаватской Индия, гда она дала волю своим фантазиям по воплощению в жизнь Теософского общества со штаб-квартирой в городе Адьяр, вблизи Мадраса. Весь мир — театр, и мы в нем — актеры, это хорошо известно. А для писателя особенно важна игра воображения, под которое он тщательно и методично подбирает факты. Так рождаются романы. А вы думали, как? Ремесло писателя, журналиста и шпионаж — как сиамские близнецы, две стороны одной медали. Нужен пытливый незамутненный ум, умение видеть человека и его пороки насквозь и глубже и играть на них. Кому довелось однажды влезть в эту шкуру, тому вряд ли удастся из нее выбраться без потерь. Рубль за вход, два — за выход. Один раз шпион — всегда шпион. Если рассудить, для настоящего мачо есть только два достойных занятия: военные действия и женщины. Говорят, правда, что еще и карты… Но я больше по части шахмат. Староиндийская защита, Каро-Канн, испанка, королевский гамбит… Что шпионаж, что баккара — два сапога пара. Для мужчин… ну, вы меня поняли.

Мириам вошла в комнату бесшумно, как ходят кошки, ступая по полу своими мягкими домашними тапочками-лапками. Женщины предпочитают иметь под рукой мужчин властных, чтобы соответствовать им в их уверенности, что это они управляют ходом событий в мире. Но в то же время им нужны мужчины с рядом недостатков, чтобы на них можно было играть, как на струнах арфы: до-ре-ми-фа-соль… В отличие от мужчин, зацикленных на хоккее, футболе и политике, женщины помнят любую мелочь, особенно, если речь заходит о одежде, женитьбе или что и когда сказал в ее адрес муж. Их память избирательна, как зрение у лягушек. И все же я могу признаться, что люблю женщин. Мне даже кажется несправедливой сама мысль о том, что общественная мораль предписывает жениться только на одной из их множества. Из своего небогатого опыта знаю, что женщинам нравятся мужчины, которые слушают и понимают, вроде психотерапевтов, не стесняются быть нежными и способны рассмешить. Точно обо мне.