Слуга

В воротах показалась тетка Матрена. Лицо припухло от слез.

– Сидим, плачем вдвоем…

Она прижалась к Михалычу.

– Собирайся, – сказал тот, отвернувшись к реке.

Но мать стояла на своем. Не поеду… Ты будешь гоняться, а я трястись по ночам. Здесь тем более вся родня у меня.

– А разве я тебе не родня?

– Ты приедешь, навестишь когда. Они – нет…

Мать обернулась к тополям, раскинула руки. Она никуда не поедет, потому что здесь вся ее жизнь. Тем более что обещали дать… Завтра… Начальство…

– Оставайся… Я к Иванову.

– Ищут, говорят, какого-то шпиона. Лешим прикидывается, людей в лес заманивает.

– Чушь…

– Как же ты, сынок? На машине…

– Приходится…

– Потихоньку бы ты. С богом. Как-нибудь…

Она крестила Михалыча со спины – тот видел боковым зрением.

В дежурной части, несмотря на поздний час, сидели пятеро полицейских. Заметив Кожемякина, они вытянулись и отдали честь. Михалыч проскочил мимо, едва ответив на приветствие.

Иванов был у себя в кабинете, говорил по телефону. Увидев полковника, он встал из-за стола и, не прекращая разговора, протянул руку, поздоровался, указал на стул. Михалыч садиться не стал, подошел к окну. Потолок и стены в кабинете выбелены известкой. Пыли здесь будет много, если начнут стрелять. За пазухой висел «горбатый». Если что, ребята лягут под огнем героями – это уж точно. А полковник станет преступником, изгоем. Но сдаваться он не намерен.

Иванов присел, опустил голову. Михалыч прижался задом к подоконнику.

– Горим… – Иванов поднял голову. – Женщина, у которой вы ночевали…

– Это мать моя.

– Серьезно?

Глаза у Иванова метнулись к двери. Он мог совершить непоправимое.

– Даже не думай. – Михалыч шевельнулся. – Ляжет вся бригада. – Он вынул из-за пазухи «горбатого» и осторожно, будто тот был хрустальный, положил на подоконник. – А теперь слушай. Я не тот, за кого ты меня принимаешь. И сейчас я тебе докажу. Вот моё настоящее удостоверение.

Вынув из кармана красную корку, Михалыч положил ее на стол. Иванов протянул руку, открыл. И что? Полковник Кожемякин… МВД Российской Федерации…

– А теперь позвони и спроси, как здоровье Сергея Абрамыча? Последнее слово произнеси именно так, как я тебе его произнес. Включи громкую связь…

Михалыч диктовал цифры, оперативник жал кнопки. Пальцы у него торопились.

– Слушаю, – раздалось в кабинете.

– Как здоровье Сергея Абрамыча?

– Идет на поправку…

– Могу я доверять полковнику Кожемякину? Я местный опер. Звоню по его просьбе…

– Что с ним? Ему нужна помощь? Вы можете его пригласить?

Оперативник протянул Михалычу трубку.

– Слушаю, Кожемякин…

– Приветствую, полковник. Что известно ему о тебе?

– Только то, что я работник МВД. Надо лишь подтвердить мои полномочия перед этим человеком. Записывайте адрес.

Михалыч продиктовал адрес местной администрации и фамилию руководителя, отметив, что в прошлом это был человек МВД.

– Ждите…

Связь прервалась. Только бы не тянули с подтверждением. Им там хорошо в прохладных кабинетах – мухи не пристают.

Михалыч поймал взгляд опера:

– Хочешь, расскажу всю правду, пока там соображают?

– Давай…

– Перед тобой действующий полковник. Можешь не сомневаться и не дрожать. Оружие для того, чтобы ты не наделал глупостей. Сфера моей деятельности – всего лишь сбор информации. Но здесь я оказался совсем не для этого… Я приехал к матери в отпуск… Я так соскучился по родной деревне, что сразу отправился туда и жил там, на берегу, в палатке. Я всего лишь хотел нестандартно провести отпуск – с другом детства, с Физиком. Он сразу мне не понравился, но я не лез ему под шкуру. Возможно, думаю, ему изменила жена – вот он и кинулся в лес без оглядки. Еще я подумал, что через какое-то время он поделится со мной своей тайной. Но я не дождался: у ручья показался джип. Потом – аквалангисты. Я был в это время на горе, красил надписи у почетного гражданина…

– Так это, выходит, ты их подкрасил?

– Потом я бросился вниз. Физик попёрся в реку. И вдруг в воде возникла борьба. Физик крикнул, ушел под воду. С ножом в зубах я кинулся в воду. Физика видно не было. Я нырял, пока не увидел его на дне.

– Понятно…

– Вытащил на берег, положил на песок. Но оживить организм не удалось. И тут ты меня повязал. Потом ты пришпилил меня к трубе отопления, и я решил убежать. Элементарно. Меня прикончили бы в следственном изоляторе. А дело об убийстве Физика на том прекратили бы…

– А ласты? Ты говоришь – мелькнуло… Следовало заявить, и всё бы пошло по-другому.

– Извини, но этот бред не пришел мне в голову: меня взяли на месте преступления.

– И все-таки, что у тебя с глазами?

– Контактные очки из мягкой пластмассы. Их иногда используют такие товарищи, как мы с тобой.

Иванов хлопнул ладонью себя в лоб и в первый раз улыбнулся.

За дверью послышались чьи-то шаги, в дверях блеснула лысина главы администрации:

– Только что по факсу пришло. Напрямую. Минуя управление внутренних дел.

Иванов развернул бумагу и принялся читать, потом повторил вслух: