Слуга Божий

Я по-прежнему ничего не понимал, но к этому чувству я уже успел привыкнуть. Так что я лишь поддакнул, хотя на языке у меня вертелся вопрос: «Если вы выгоняете меня из Амшиласа, что мне теперь делать?». Поскольку, не буду скрывать, чёрное будущее рисовалось перед человеком, обвиняемым в убийстве императора вместе с занятиями колдовством и проповедованием ереси. Впрочем, «чёрное» - это, возможно, слишком слабо сказано. Я не находил нужных цветов для точного описания моего будущего.

– К сожалению, знаю, – сказал аббат, отвечая Зенобиусу. Потом посмотрел на меня. – Мы соберём тебя в путь и благословим. Остальное зависит от тебя.

– Благодарю, отче, – только и ответил я, ибо что ещё я мог сказать.

Он покивал головой.

– Сперва, однако, ты удостоишься чести узнать тайну, которую знают немногие из живущих в этой юдоли слёз. Которую немногие узнали до тебя и немногие узнают, когда тебя уже не будет. Ибо то, что ты должен увидеть тайну Амшиласа, помимо прочего, было в моём видении.

Мне стало холодно. Новость о том, что мне придётся покинуть безопасный Амшилас и отправиться в путь, на котором меня будут преследовать, словно бешеного пса (всю мою, безусловно, короткую жизнь), стала ударом. Тот факт, что дополнительно буду обременён знаниями о монастырских тайнах, был двойным ударом, поскольку позволял заподозрить, что моя жизнь будет не только короткой, но закончится чрезвычайно болезненным способом. А ведь только подумать, что бедный Мордимер никогда не хотел ничего большего, чем только чтобы сильные мира сего игнорировали его присутствие! Почему людям не удаётся выполнить даже столь незначительную мечту?

– Брат Зенобиус, отведи нашего гостя в лазарет, потом возвращайтесь вместе. Я буду ждать в Святилище.

– Как пожелаете, отец. Пойдём, Мордимер.

Дорога в лазарет вела по лестнице, потом через монастырские стены на двор. «Так будет быстрее», – пояснил Зенобиус. Однако прежде чем мы добрались до лазарета, у меня была возможность взглянуть с высоты стен на поля, леса и луга, раскинувшиеся вокруг Амшиласа. Всё было так красиво, насыщенное золотом солнца, зеленью травы и синевой воды и неба. Как вдруг...

– Что такое?

Я увидел тень, снующую над землёй, словно дым из плохо погашенного очага. Только эта тень перемещалась. Одна, вторая, третья. Остальные, наверное, скрывались среди кустов и деревьев.

– А, значит, и ты можешь их видеть, – в голосе монаха я не услышал особого удивления. – Это Посланцы Чёрного Ветра, Мордимер. Держись подальше, если увидишь кого-нибудь из них. Никогда не подходи, а когда их увидишь, беги. И никогда не пытайся спасти того, кого объял Чёрный Ветер.

От этих дымов, теней или фигур, как бы их назвать, я держался бы подальше и без предупреждения Зенобиуса. Ибо они слишком сильно напоминали мне страшных существ, которых я мог увидеть в моих молитвенных видениях. Что-то подсказывало мне, что Посланники Чёрного Ветра, как назвал их монах, принадлежали лишь в незначительной степени к нашему миру, а в гораздо большей мере существовали в мире, увидеть который я точно не хотел бы.

– Я поступлю как вы советуете, – ответил я послушно. Я уже понимал, почему Зенобиус выглядел сегодня так, а не иначе. Если именно он выпустил в мир этих страшных существ, то он поделом сражался теперь со своими страхами. Интересно только, насколько злобными были эти твари, хотя, судя по словам настоятеля и Зенобиуса, я правильно сделаю, держась от них как можно дальше. Наконец, мы добрались до лазарета. Там стоял ряд кроватей, но только на одной из них я увидел укрытого простынёй человека. Мы подошли ближе, и я увидел красные прыщи на его теле. Брат Зенобиус протянул руку.

– Дай мне руку, Мордимер.

Я послушался, и он извлёк из-за пояса кинжальчик. Надрезал им мою руку, но не настолько глубоко, чтобы вызвать длительное кровотечение. Потом соскрёб лезвием прыщик с руки лежащего мужчины и втёр его в мою рану. Я наблюдал за этим с удивлением смешанным с отвращением. Но не протестовал, полагая, что то, что он делает, он делает для моего блага.

– Прости, брат Адриан, – обратился он к больному. – Надеюсь, тебе не больно.

Потом посмотрел на меня.

– Ты будешь болеть в течение нескольких дней, максимум две недели. Лёгкая лихорадка, может быть, рвота, на коже появятся зудящие прыщи, но не расчёсывай их. Они исчезнут сами по себе, и ты поправишься. Тогда у тебя будут большие шансы, что тебя не заберёт Чёрный Ветер.

– Спасибо, брат, – сказал я, даже не пытаясь спрашивать о деталях магического ритуала, которому он меня подверг.

– Теперь мы пойдём туда, где настоятель желает вас видеть. Иди за мной, Мордимер. – Он коснулся кончиками пальцев моего локтя.

Не было смысла спорить или обсуждать. Я мог убеждать, что недостоин участвовать в сохранении великой тайны, но знал, что подобные увёртки ничего мне не дадут. Ибо аббат решил, что сон обо мне был видением и собирался следовать этому видению, невзирая на чью-либо волю.