Слуга (СИ)

— Бетавры тоже умирают… по-своему, — ответил Гэн. — Мы уходим. Примерно как если бы человек сказал себе: "Довольно, я пожил на свете и готов его оставить" — и тотчас оказывался в Небесном Царстве. Мы знали, что там, куда уходят бетавры, хорошо — иногда даже видели своих предков… оттуда. И они отвечали на вопросы, или показывали картины. Так что смерти никто из нас никогда не боялся.

Анди поменяла положение головы — склонила к левому плечу.

— Боялись гибели. Ведь если бетавра убить — совсем, то есть заставить уйти против его воли — он… наверное, это как вы боитесь попасть во Мрак. Это просто как… исчезнуть. Это ведь хуже всего — отказаться от вечности…

— Мы никогда не знали вечности… — тихо сказала Анди, обхватила руками колени и уткнулась в них подбородком. Посмотрела на чёрную воронку за спиной Гэна.

— Нет, — не согласился бетавр. — Вы ведь стремитесь в Небесное Царство. Зачем? Разве вам кто-то говорил о нём? Тебе, например? Ну вот. А вы стремитесь, потому что верите: душа в нём, не обременённая телом и житейскими заботами, обретает бессмертие. Может, не так явно, но в глубине души ты ведь тоже думаешь так, да?

— А сколько лет вы живёте… на этой планете? — спросила Анди. — С самого первого бетавра?

— Всего две тысячи тридцать девять. Полных, — ответил Гэн. — Я знаю, что в других мирах бетавры живут гораздо дольше.

Анди притихла, как будто на плечи ей упала тяжесть всех этих лет.

— Тогда я думал, — продолжил Гэн, — что погибнуть — это хуже всего. А потом встретился в бою со Слугой.

Девушка всмотрелась в лицо бетавра. Он глядел куда-то вниз, на камень, на котором она сидела. В тёмных глазах словно плясали тени — как будто картинки тех, давно ушедших времён.

— Та битва была самой отчаянной в моей жизни. Наши силы были равны, и исход было не предугадать, но… может, я и одержал бы верх, если бы не амулет. Слуга создал его, наверное, очень давно, для того чтобы вытягивать из нас волшебную силу. До конца. А что случится с бетавром, если лишить его магии? Он становится человеком… таким, как ты, — Гэн посмотрел на Анди. Нет, глаза обычные, это просто показалось, что в них горят огоньки. Но всё равно… взгляд не сравнить с человеческим. Несложно догадаться, что он помнит столетия. — Я думал, что погиб. Помню, была темнота, и больше ничего. А потом — много песка и волны. Я лежал на берегу ваших Пляжей. Не знаю, как я туда попал, но уйти не мог.

— А там, на Пляжах, были завры, да?

— Были, — вздохнул Гэн. — Только я оказался не там, где они жили, а чуть дальше. До посёлков нужно было идти и идти. А я… я не мог перемещаться в пространстве. Не мог пить солнечный свет как живительную силу. Я не мог даже узнать, что творится на моём острове. Это знаешь… как будто ты потеряла ноги, руки, нос, уши, рот и один глаз, а второй затянуло плёнкой. Сможешь ты радоваться жизни?

Анди ничего не ответила.

— Я пошёл по берегу, надеясь добраться до живых существ. Двигался вперёд, не останавливаясь на сон, ничего не ел и не пил — просто шёл. Вот тогда-то я и понял, что не человеком я стал, а кем-то гораздо хуже — бессмертным человеком. То есть сотни, тысячи лет быть в этом тщедушном теле, бессмысленном и бесполезном, вынужденно жить там, где не хочешь — такова была моя доля…

Гэн опять замолчал. Анди пошевелилась.

— То есть ты презирал людей?

— Почему презирал? Вот ты презираешь птиц?

Девушка недоуменно помотала головой.

— А жучков, которые едят листья на фруктовых деревьях?

— Ну… может быть.

— Люди для нас всегда были примерно как эти жучки. Безобидные, неопасные и совершенно ненужные. Впрочем, нет: некоторые интересовались вами как развивающейся цивилизацией. Новым народом. Собрали самых заинтересованных в Лигу Богов. Бетавры из этой Лиги придумывали себе занятие и приходили в мир, чтобы учить людей.

— То есть вы просто играли? — тихо спросила девушка.

— Называли это "работой", — возразил Гэн. — Они все честно отвечали за своё дело и отзывались на молитвы. Нет, я не был богом, — он увидел вопросительный взгляд девушки и помотал головой. — И Расс не был…

Анди зачем-то обернулась, будто Расс подслушивал за её спиной.

— Наверное, я слабак. Я просто не знал, не представлял, что буду делать дальше. Я был рождён, чтобы носить гордое имя бетавра, чтобы учиться разным искусствам, развивать их, делать нашу жизнь лучше. А оказался в полной беспомощности. Ты ведь знаешь, что твои сородичи часто убивают тяжело больных, страдающих людей, понимая, что они не смогут выздороветь? А я не мог. Не мог даже умереть. Я пытался…

Он опять замолчал, посмотрел куда-то вдаль. А Анди вдруг показалось, что она летит вниз с высоченной скалы, и холодный колкий ветер бьёт в лицо, и жуткое ощущение внутри… и она падает в туман, и только по этому ощущению может догадаться, что всё ещё летит… а потом — чёрная земля перед лицом… на миг…

Она дёрнулась, расцепила руки. Гэн быстро посмотрел на неё, спохватился.