Слуга (СИ)

— Ничего ты не понимаешь, — Анди изловчилась и перекинула руки выше, обхватила бетавра за шею. Заговорила в ухо. — Никакую не Телуну я полюбила, а тебя… прозрачного, который сидел внутри. Я и сама не понимала, что это со мной происходит… потому что женщина… но в глубине души знала всегда, что там ты…

— А я боялся превращаться, — с печальной улыбкой признался Расс. — Думал: ты ведь меня совсем не знаешь. Испугаешься.

— Не такие уж мы, люди, глупые, — Анди провела рукой по глазам, чтобы прогнать эту непрошеную слезу. Расс внимательно смотрел на её лицо, всё ещё не в силах поверить. — Важна ведь душа. И что поделаешь, если она твоя… даже в теле двухлетнего ребёнка я бы тебя узнала.

— Анди…

— Помнишь, как я сказала, что лучше бы тебе быть мужчиной? — продолжала девушка. Расс кивнул, его глаза с каждой долей ации принимали такое выражение, словно он сам собирался заплакать. — Вот поэтому… может, и догадывалась, что тебе это тоже надо… или просто…

— Не плачь, — попросил Расс и обнял Анди, уложил свои ноги на воздух в другом положении, чтобы ноги девушки не болтались, как верёвочки, а находились поверх его. — Я вон… вроде и бетавр, а… мог сам прийти к тебе, поговорить, раньше. Но стеснялся…

Анди недоверчиво фыркнула.

— Эй, чего ты? Говорю же: стеснялся! Как посмотришь на меня так… мне и не по себе сразу, — он склонился ниже, понизил голос. — Сама ведь говоришь: душа важнее. Будь я хоть трижды бетавр, а душа моя вовсе не сильнее твоей.

— Нет. После того, что ты пережил, не может быть не сильнее… — возразила девушка.

— Если всё это было нужно, чтобы встретить тебя — пусть.

Она медленно подняла глаза, встретила его взгляд…

— Ну что такое? — Расс заволновался, когда она как-то резко, словно испугавшись, отвернулась.

— Я не могу так спокойно… у тебя из глаз как будто вечность смотрит… — прошептала Анди и ткнулась носом в мягкую рубашку, в грудь, которая была не алмазно-твёрдой, а самой обычной, как у людей.

— Не стоит тебе бояться вечности, — очень тихо сказал Расс, почти неощутимо гладя девушку по волосам. Он улыбался, хоть она этого и не видела. — Ты с ней ещё познакомишься и подружишься…

Расспрашивать и требовать объяснений Анди не стала. Она и так знала, что будет рядом с ним всю ту вечность, что ей отмерена.

— А знаешь что? — наконец успокоившись, сказала она. — Я поняла, почему Ерви говорил, что ты врёшь.

— Да и я догадался, — кивнул Расс, но предоставил девушке самой объяснить.

— Потому что ты говорил: "Я сделала, я видела". А это неправда, потому что ты "видел".

— А ты говоришь… — Расс взъерошил её волосы. — Никто другой ведь не догадался. Ты очень умный человечек.

Анди не сдержала тихий довольный смешок и съехидничала:

— Самый способный из всех тараканчиков.

Бетавр крепко поцеловал её в макушку.

— А почему Телуна?

— Так звали мою маму, — ответил Расс. — Телуна Ридель. Прекрасный созидатель… она творила целые города, и я так хотел быть похожим на неё…

— А Гэн говорил, что ты был сильнее всех на курсе, и всех всегда побеждал. Хоть и не был воином.

— Может, в папу, — пожал плечами он. — Неугомонный тип он был, как и я. Только не созидатель, а как раз воин.

— А с кем вы там воевали? — заинтересовалась Анди. — Ведь не было ни одной войны до этой, последней…

— Мы изучали боевое искусство. Ты же помнишь — мы жили для удовольствия, и всё, что делали, делали просто так. Сражения были не настоящие, а как у вас на ристалище.

— И ты поэтому так… прекрасно сражался? Тогда, с Мастерами, да и вообще… — Анди устроилась удобнее и лежала теперь почти как в гамаке. Расс улёгся в воздухе едва ли не на спину и поднял ноги чуть выше, устроив Анди на себе и слегка покачиваясь, как самый настоящий гамак.

— Ну, во-первых — да, — кивнул он. — Во-вторых — я десятилетиями жил среди вас, совершенствуясь и выучивая новые приёмы. Любой обычный человек стал бы таким, если бы не умирал. И ещё… я ведь сохранил кое-что из своего врождённого арсенала. Я хочу сказать, какая-то часть бетавра во мне всё-таки осталась. Например, мгновенная реакция. Думаю, ни у кого из людей такой не было, даже у Магов. Потом: я почти читал по лицам, какое движение сейчас будет делать человек, и мог заранее готовить свой ответный удар. А ещё у меня абсолютная память, я помню каждое слово и каждое движение любого существа, которое видел в жизни. Значит, не могу забыть ни одного приёма. Вот за счёт этой несправедливости и побеждал.

— Всегда побеждал?