Слуга (СИ)

Господин Аристарх был худосочным, рано постаревшим мужчиной лет сорока в европейском же костюме. Лицо у него было не из тех, что сразу запоминаются — мало чем примечательные черты, узкие глаза с покрасневшими веками, ухоженные, хоть и редеющие бакенбарды, тонкий, какой-то болезненно-аристократический нос.

Попытка достигнуть крыльца в джунглях двора сказалась на нем — в волосах зеленело несколько листьев, а на щеке алела тонкая царапина.

По своей неистребимой привычке строить выводы на первых же наблюдениях я принялась фантазировать до того, как нас представили. Он был похож на преподавателя гимназии или лицея — похожая вальяжная скованность в движениях и вместе с тем привычка не смущаясь смотреть в глаза собеседнику. Или, быть может, аудитор не очень крупного банка, на это намекал строгий серебряный хронометр в жилетном кармане и тонкие, привыкшие много двигаться, пальцы. Пока нас представляли, пальцы Аристарха пробежали по всему столу, точно по клавиатуре крошечного пианино, погладили колено, передвинули пепельницу, коснулись друг друга. Верный симптом скрываемого напряжения, как нас учили.

Рациометр стоял на невысоком столе, старая, но надежная машина, как я сразу определила, вроде бы даже в рабочем состоянии. Марк помог его включить. Внутри громоздкого, украшенного гравировкой, корпуса, огромного как сундук, что-то зашевелилось, застучало, тонко засвистели шестерни. Через несколько секунд свист утих, а над верхней гранью рациометра возникло полупрозрачное облако, зыбкий шарообразный клок сгустившегося тумана. Я пробежалась пальцами по старой клавиатуре — и буквы засветились в облаке передо мной сияющими золотыми сполохами. Последние несколько лет в Трапезунде входили в моду механические рациометры, которые способны были обходиться вовсе без чар и печатали сразу на бумаге, но многих полезных функций вроде калькуляции они были лишены. Впрочем, врядли Христофор Ласкарис держал у себя дома этого пыльного монстра из верности традициям.

— Рассказывайте, — мягко попросил Христофор.

Клиент заерзал в кресле. Несмотря на солидный внешний вид говорить в присутствии нескольких незнакомых человек и в зыбком отсвете бесстрастного рациометра ему было неуютно.

— У меня возникли некоторые проблемы. И, насколько понимаю, связаны они с чарами. Поэтому я тут. Вы занимаетесь ремонтом и, судя по всему, обстоятельства требуют чтоб я прибегнул к вашим услугам. Поэтому я… — он пригладил бакендарды, точно пытаясь выиграть несколько секунд на точную формулировку, — я изложу вам суть дела, а вы, как несомненно более опытные в таком деле господа подадите мне совет. Или же, если окажется, что ситуация более серьезна, чем мне кажется, я готов оплатить работу ваших работников.

Аристарх замолчал, точно произнес долгую речь и теперь считал свою роль в этом акте полностью исполненной. Теперь он смотрел на всех нас по очереди, видимо, ожидая чего-то.

— Мы готовы помочь, — живо сказал Христофор. — Уверяю вас, наши специалисты разберутся с любой проблемой, если ее только можно решить. «Tuto, cito, jucunde!», хехе… Что же до работ, чуть позже мы составим акт, прокалькулируем сумму оплаты, проведем необходимые операции…

— Прежде всего, — вступил Марк. — Нам надо знать, с какой именно вещью возникли проблемы. От этого напрямую зависит серьезность ремонта.

— Серв, — Аристарх опять пригладил бакенбарды. — Мой домашний серв. Модель, я признаться, не помню. Видите ли, это было давно, а я совершенно не разбираюсь в такого рода вещах. Это обычный серв для домашних работ, сертифицированный как прислуга, привратник, уборщик и многое другое. Работа по дому. Ничего особенного.

— Ага, — сказал Марк.

— Он у нас уже месяц. И мне кажется, что он… с ним что-то не то.

— Если вы знаете название его производителя, можно обратиться к нему за помощью. Насколько я знаю, они осуществляют ремонт любой степени в период гарантийного срока. Если прошло всего полгода, они, конечно, разберутся.

Христофор посмотрел на Марка, приопустив монокль. От этого взгляда я поежилась, а Марк тут же замолчал. Клиент, этого взгляда хоть и не заметивший, тоже отчего-то смутился, забарабанил пальцами по подлокотнику.

— Я хотел, но… Видите ли, мне показалось это неразумным. Странно с моей стороны, конечно, но так уж я рассудил. Производители всех этих зачарованных приборов не вызывают у меня доверия. Они думаю только о том, как бы спихнуть очередной товар, а не о том что покупатель был доволен и пользовался им всю жизнь. Я так понимаю. И ремонт по гарантии дело каверзное, уж я-то с ним сталкивался, господа. Они заберут серва на месяц, оставив меня без прислуги, сдерут за транспортировку, а потом вернут, ничего толком не исправив. Благодарю покорно! — он выставил вперед ладонь, — но свое время и качество прислуги я ценю выше бесплатного ремонта по гарантии!

— Похвальное качество! — с готовностью согласился Христофор.

— Поэтому я рассудил так — попросить о помощи независимого, так сказать, эксперта. Частное, так сказать, незаинтересованное лицо. Пусть даже это обойдется мне дороже.