Слуга (СИ)

— Извините… — я попыталась мило улыбнуться. — Я думаю, мне…

Внезапно глаза его широко открылись, обрели осмысленное выражение. Винные огоньки в них угасли.

— Таис! — он ударил по столу сухой крепкой ладонью, — Таис!

Что ж, по крайней мере он меня вспомнил. Хотя врядли это уже было важным.

— Да, господин Ласкарис. Я…

— Христофор, только Христофор! Можно, если угодно, Христо. Для такой обворожительной дамы, как вы, право же этого хватит! Вы замечательно выглядите, Таис! Таис кхм-кхм… Я не предполагал, что вы заглянете. Я… — Христофор сделал какой-то неопределенный жест, чувствовалось, что говорить ему неловко. Поэтому он быстро налил себе в стакан вина. — Вы позволите?.. — и выпил его, коротко выдохнув.

— Так вы знакомы? — спросил с интересом Марк из-за моей спины. Я и забыла, что он не вышел. Тут почему-то и я почувствовала себя неуютно. Бог весть, что он может подумать.

— Мы? О, — брови Христофора приподнялись. — Да, пожалуй. Точнее, я совсем недавно был удостоен чести познакомиться с…

— Таис, — сказала я. — Мы познакомились вчера, господин Христофор.

— Да! Точно! Именно вчера.

— О, понимаю. — Марк хмыкнул. — Хотя я с трудом представляю, где пути Христофора могли пересечься с вашими.

«На прислугу не похож, — подумала я машинально. — Слишком легко себя держит.»

— В библиотеке. — Христофор выпрямился в кресле, глаза сверкнули. — В Его Императорского Величества библиотеке. И нечего так смотреть на старика.

— В библиотеке? Понятно. — Марк задумчиво склонил голову. — Конечно, в посещении библиотеки нет ничего предосудительного. Ведь так, госпожа Таис?

— Разумеется, — удивительно, отчего я не покраснела. Хотя бы из приличия мне следовало покраснеть.

— Однако я слышал, что знания губительны для неподготовленного человека. И многие знания приносят скорбь… Как вам вчера показалось, Христофор не злоупотребил ли плодами мудрости человеческой?

— Маркус! — Христофор гневно расправил плечи. Но чувствовалось, что он еще слишком смущен неожиданной встречей чтоб дать своему сотруднику отповедь. Поэтому он беспокойно заерзал на стуле.

— Признаться, под конец знания стали его немного гнести, — призналась я, — когда принесли четвертый заказанный том, господин Христофор был очень утомлен и даже опрокинул… шкаф. И пытался причинить увечья библиотекарю.

— Отвратительное место, — пробормотал Христофор в сторону. — И еще очень много зелени. Нельзя пройти так чтоб не наступить в кадку с геранью!..

— Кажется, вы приятно провели вечер, — заметил Марк, с трудом скрывая улыбку.

Сейчас он выглядел весьма мило — как добродушный проказливый пес, с хитрецой поглядывающий из-под мохнатых белокурых бровей.

— Да, конечно. Господин Ласкарис рассказывал о своем богатом военном прошлом, о Галлиполли, о Египте, о Камчатке, — на этом месте надо было остановиться, но я выдавила. — А потом предложил мне работу.

В комнате повисла тишина, точно на кабинет вдруг набросили тончайшую кисейную занавесь.

— Работу? — Марк удивился. — Ого. А вы?..

— Я юрист.

Марк молча уставился на Христофора. Тот опять сердито заерзал.

— Будто ты не знаешь, что нам давно нужен грамотный делопроизводитель!

— Нам?..

— Да — нам! От ваших бумаг у меня ум за разум заходит. — Христофор ловко налил себе еще стакан вина. — Вы с Киром меня в гроб загоните своими протоколами. Шлепаете как Бог на душу положит… «Допрос сушилки в полевых условиях оказался нерезультативен, не считая выломанной рамы и разбитых стекол» — это чья работа?

Марк нахмурился.

— Я же не говорю, что…

Но старик разошелся и не дал себя перебить.

— Или «Несмотря на все приложенные нами усилия по спасению имущества владелец лишился сознания и отказывался в него возвращаться вплоть до приезда милициантов»… Блестяще!

— Это Кир! — запротестовал Марк, — ты же знаешь его идиотские шутки.

Христофор шлепнул ладонью по столу так, что с чернильницы упала крышечка.

— Нам нужен юрист. Толковый человек, соображающий по всем этим эклогам, кодексам и актам.

— Или юристка, — тихо сказал Марк. — Из библиотеки.

Он демонстративно глядел в сторону и, судя по тому, как плотно сжались его губы, был недоволен. Боится за свое место? Или, может… Ревнует?

Я перевела взгляд на Христофора.

Нет уж, между этими двумя определенно не было серьезной связи. Марк — и этот хитрый кабинетный пьянчуга…

— А это уже буду решать я, — вдруг неожиданно твердо сказал Христофор. Он переменился — смотрел уверенно и спокойно, чуть наклонив голову, хмельное беспокойство в нем исчезло, как и маслянистый блеск глаз. Если бы передо мной не стояла опустошенная почти полностью бутылка, я бы сказала, что он абсолютно трезв.

— Воля ваша, — покорно сказал Марк, не поднимая глаз. Определенно ввязывать в спор он не собирался.

— Хорошо, — Христофор подобрел и рассеянно пробормотал, — Absentem laedit, qui cum ebrio litigat…[4] Итак. Госпожа Таис, Христофор Ласкарис от своих слов никогда не отказывался и не собирается начинать на старости лет. Скажем честно, наше знакомство было весьма… э-э-э…

— Спонтанным, — подсказала я.