Слуга (СИ)

Слишком нервный. Я ожидала, что он куда крепче и будет сопротивляться до конца. Что ж, тем лучше — разговор будет недолгим.

— Теперь о «зачем». Господин Аристарх, вы доверяете своей супруге?

— Что? — вопрос и в самом деле был идиотский. Госпожа Елена уставилась на меня широко раскрытыми глазами. — Что вы…

— Это не оскорбление, — поспешила сказать я. — Но это важно.

— Я отказываюсь вас понимать, — пробормотал Аристарх. — Что вы себе позволяете?

— Я прошу не воспринимать это слишком близко. В конце концов ваша жизнь до настоящего момента находилась в опасности — и именно госпожа Елена имела к этому отношение.

Аристарх неожиданно тихо сказал:

— Если вы сейчас же не скажете, что имеете в виду, я телевоксирую в префектуру. Шутка глупейшая и она затянулась.

Даже привычная бледность чуть отошла, лишь кадык беспорядочно скакал вверх-вниз.

Супруга ничего не добавила, но взгляд ее был достаточно красноречив. Если бы серв умел смотреть так же, я бы вряд ли устояла на месте, спряталась бы за спину Марка. Марк же, кажется, в суть разговора не вникал, держал серва под прицелом, лишь время от времени немного поводя рукой — видимо, чтоб кисть не затекала.

— Выкладывай, — сказал Кир нетерпеливо. — У меня уже складывается впечатление, что я слушаю скверную радио-постановку гимназического театрального кружка.

— Тогда я опишу картину в целом, — сказала я. — Так будет удобнее и, кроме того, мне не потребуется называть имен чтоб не оскорбить никого из присутствующих. Так даже удобнее. Карл, вы еще молчите?.. Ваша воля. Я не очень хороший рассказчик, а ничего нового вы не услышите. Итак, допустим такую картину. Некая дама из известного в прошлом и весьма знатного рода выходит замуж. К сожалению, часто так бывает, что знатность рода не гарантирует его финансового благополучия. Накопленные поколениями знатных предков богатства не всегда долговечны и порой всех из богатств у какого-нибудь высокородного графа — ржавая шпага да фамильный герб. Остается или жизнь в долгах или расчетливая партия в виде обеспеченного супруга. Как правило, чистота крови в такой ситуации не является обязательным атрибутом. «Брак герба на денежном мешке» — так, кажется, назвал подобную картину предыдущий император. Итак, дама выходит замуж. Партия составлена удачно — из родового захолустья она переезжает в Трапезунд, не столица, но все же, становится хозяйкой небольшого ухоженного дома, нанимает слуг.

— Подобного рода намеки ни к чему, — отрывисто сказала госпожа Елена. — Но за клевету вам предстоит ответить.

Я посмотрела в ее лицо и поняла — предстоит. Но сейчас это не имело значения. Я говорила, и чувствовала себя все увереннее с каждым словом. Точно каждое слово было надежным крепким камнем, из которых я собирала неприступную крепостную стену.

Серв оставался неподвижен.

— До клеветы мы еще не добрались, я дошла лишь до фабулы. Итак. Дама обретает семейное счастье, но неожиданно выясняется, что финансовое благополучие не связано и с ним, как не связано оно с высокородным происхождением. Супруг при всех своих достоинствах обладает одним, но роковым недостатком. Дело в том, что он хоть и обеспечен, но отнюдь не богат. Служит он, скажем… скажем, в банке. Получает приличное жалованье, которого хватает на содержание дома и мелкие капризы, но деньги эти по большому счету смехотворны и уж точно их не хватит на лоск высшего света с его пышными приемами, собственными экипажами, летними резиденциями и дюжиной слуг. И в прошлом счастливая супруга вдруг понимает, что перспектив у нее практически нет. Даже если ее избранник будет служить от рассвета до заката, он и то не выбьется выше банковского клерка — а это значит, денег он никогда не увидит.

Опять затрещал телевокс.

— Занимательная история, — сказал Кир, деланно зевнув. — Но на каком моменте в ней появляется серв? Пока я слышу лишь пересказ дамского романа второй свежести.

— Будет и серв, — пообещала я. — Как и в любом преступлении здесь куда важнее предпосылки и причина возникновения, а серв — лишь пешка, эпизод.

— Твоя манера тратить чужое время — самое страшное преступление из всех, при которых я присутствовал, — буркнул Кир, но послушно замолк.

— Итак, перспективы у нашей гипотетической героини весьма скверные — жизнь простой горожанки, стиснутая валунами обыденности.

«Валунами обыденности» — это чересчур пафосно, — подумала я, однако поправляться было бы неуместно. Мне надо было закончить, и желательно поскорее.