Слуги Государевы

Совсем дела плохи стали у Августа. Гонял его Карл как зайца по всей Польше. Собрал Август под Львовым 23 тысячи войска, Карл двинулся к нему, а саксонцев и след простыл. Город шведы взяли тремя полками драгун спешенных, разграбили имущество тех, кто стороны Августа держался, а на прочих жителей контрибуции наложили. Август тем временем ринулся к Варшаве.

У Станислава Лещинского, нового короля Польши было шесть тысяч поляков и полторы тысячи шведов. Узнав о приближении саксонской армии, король бежал, а с ним и присягнувшие шляхтичи. Шведы в цитадели заперлись, где продержались несколько дней и сдались. Саксонцы в свою очередь пожгли поместья тех, кто принял сторону шведов и свой гарнизон оставили. Часть войска отправилась к Познани. Король Август благоразумно уехал в Саксонию.

Как и следовало ожидать, Карл не замедлил вернуться к Варшаве. Шуленбург, оставленный в столице, начал поспешно отступать в Силезию, которая тогда принадлежала австрийской короне. Хоть и нагнал их Карл, но после кровопролитного сражения, Шуленбургу удалось отойти. Паткуль снял осаду Познани и ушел в Саксонию.

Сильна раздорами Речь Посполитая! Магнаты разодрались. Чарторыжские, Браницкие, Радзивиллы, Сапеги, Яблоновские и Любомирские. То в одном стане, то в другом. А с ними и вся шляхта. То тут, то там. Кто заплатит! А у шляхтича-то простого, жупан да сабля, дай Бог, кунтуш поверх жупана натянуть найдется.

— Хвала Иезусу! Вольность шляхетская превыше.

* * *

Только паны начнут промежь себя рубиться, так и Украина правобережная поднимается. Вставал и стар и млад. Вставали замученные панством и ксендзами, обобранные шинкарями и евреями-арендаторами.

— Нехай в чистом поли поховают, та курган насыпют. Нехай вся Краина знае, що не псина сдохла — то козак сгинул!

И летели наметом сотни казачьи. Впереди полковники знатные Самусь Иванов да Семен Гурко, по прозвищу Гонта. По городкам людей собирали, шапку скидывали, кланялись и возвещали:

— Братья казаки! Хто хоче быть повешенным, в смоле сваренным, крючьями разорванным, на кол посаженным, саблями порубанным на части и заживо сожженным за Веру Христову, за народ Православный айда с нами!

В Москву писали, под цареву руку просились:

— И по своей обиде принуждены были мы разбрататься с ляхами, и не только из Корсуни, но и изо всех городов украинских их выгнали, а сами мещане неверных жидов выбили, послыша от них отягчения, склоняясь под высоковладетельную державу царского величества и будучи готовы за веру христианскую умереть!

В подданство российское принимать их не торопились, но Москва гетману Мазепе указала:

— Под свое регименторство[16] не брать, но послать порох и свинец, дабы вовсе от себя он отогнать. А конным охотницким полковникам Семену Палею и Самусю Иванову обиды полякам простить, и вместе иметь воинские промыслы над общими неприятелями нашими шведами.

— Ну що буде, то и буде! А буде, що Бог даст, — рассудили полковники. В Корсуне поляков перебили, заодно и евреев. Богуслав заняли, воеводу тамошнего повесили, поляков и евреев перебили. И всколыхнулась правобережная Украина Никому не подчинялась — ни Августу, ни Лещинскому.

В апреле 1704 года Мазепа получил, наконец, царский указ:

— Выступить тебе с казацким войском в польские владения супротив Лещинского. Соединиться с полковниками Палеем и Самусем и промысл учинить.

Теперь казаки могли собрать сабель больше чем оба короля — Август и Станислав вместе взятых. Правобережная Украина была занята ими.

* * *

Русские с двух сторон вошли в польские пределы. С юга казаки, со стороны Вильно и Гродно — Меньшиков. Генералы и магнаты — сторонники Лещинского просили начать срочно боевые действия. Карл был не преклонен:

— До коронации никакой помощи полякам!

Король добился таки своего. 4-го октября 1705 года архиеписком Львовский торжественно надел корону польских королей на Станислава Лещинского.

— Теперь начнем! — Карл провозгласил поход.

В конце декабря шведская армия двинулась к Гродно. Их окружали дремучие непроходимые леса — прибежища лосей и зубров. Ни единого жилья на всем пути. Морозы стояли слабые и бесчисленные реки и озера покрылись лишь только тонким льдом. Двигались медленно. Настилали солому, поливали ее водой, ждали покуда схватиться и тогда двигались дальше. Появление шведов вызвало смятение у русских. Армия оказалась блокирована. Накануне в Гродно приехал Август. Срочно собрали военный совет. Обсуждали:

— Идти ли навстречу неприятелю и атаковать его прежде чем он соединиться с другим корпусом Реншельда, что стоит на границах Силезии?

— Ожидать ли неприятеля в Гродне в ретрашаменте и крепко защищаться?

— Отступить и куда?

Решили:

— Отступить!

— Но без государева ведома как? — Стали ждать ответа от царя.

Август, себя неуютно почувствовал. Карл-то под богом. Решения Петр не стал дожидаться. Собрался и уехал:

— Мой генерал Шуленбург придет на помощь из Силезии. — при этом не забыл прихватить четыре русских драгунских полка. Выпросил:

— Для охраны моего королевского величества.

Гневное письмо Петра нагнало Августа в пути:

— Полки верни!