Слуги света, воины тьмы

Элиот перестал играть. Крысы тут же забеспокоились, и он снова заиграл.

— А я готова рискнуть, и пусть тетя Лючия и Сенат делают, что хотят, — буркнула Фиона и посмотрела на крыс. Они снова успокоились. Фиона поежилась.

Элиот с трудом водил смычком по струнам и зажимал другой рукой лады. Он весь дрожал от волнения, ему хотелось сесть, смеяться и плакать — он даже сам не мог понять, чего ему хочется больше.

Но он нисколько не сомневался в том, что будет, если они не пройдут испытания. Чувствовал нутром. Он знал, что недавно обретенные родственники куда опаснее миллиона крыс, переносчиков бубонной чумы.

— Дядя Генри и тетя Лючия… Они не оставят нас в покое. Если хочешь — беги, но я останусь.

Элиот сам поразился тому, как решительно прозвучал его голос, но он сказал то, что думал. Так или иначе, надо было закончить испытание.

— Один ты ничего не сможешь сделать, упрямец ты этакий, — с отчаянием вздохнула Фиона. И почему она должна всегда соглашаться с братом? — Ну хорошо, есть у тебя какой-нибудь план? Или ты собираешься весь день наигрывать крысам серенады?

— Начнем с книги. Что там еще написано про флейтиста? Фиона положила ружье и взяла том «Mythica Improbiba».

— Просто представить не могу, что я читаю эту дурацкую книжку в окружении тысяч голодных крыс, готовых нас сожрать, — проворчала она и, водя фонариком по странице, сообщила: — Это средневековый английский, и притом плохой. Очень много ошибок, почти в каждом слове.

Элиот продолжал играть. Его правая рука с непривычки затекла.

Крысы смотрели на него. Море остекленевших глаз в темноте.

— Судя по тому, что тут написано, флейтист зачаровал крыс и вывел их из города, но ему не заплатили, как обещали. И тогда он с помощью своей флейты увел из города детей, чтобы добиться оплаты своего труда… нет, погоди. — Фиона, прищурившись, уставилась на страницу. — В другой записи говорится, что он не уводил никаких детей. А говорится, что флейтист послал крыс обратно в город, чтобы они украли у горожан серебро.[48]

— Как он это сделал?

Фиона направила луч фонарика на другое место страницы.

— Тут сказано, что он подсказал крысам эту мысль, играя «серебряные ноты».

— На полях есть еще что-нибудь? Другие ноты?

Фиона перелистала страницы назад и вперед.

— Нет. Ничего нет.

Элиот, похоже, понял, что сделал флейтист. Понял не так, как если бы прочел книгу, а так, словно это понимание когда-то вошло в его плоть и кровь, а теперь пронизывало его до самых кончиков пальцев.

— Хочу кое-что попробовать, — сказал он. — Приготовься.

Фиона перезарядила двустволку, подобрала сумку, рюкзак и фонарики.

— Ладно.

Элиот стал играть медленнее, пытаясь сообразить, какие звуки лучше соответствуют образу аллигатора. Звуки стали мрачнее, минорнее, они заструились, подобно змее, в неведомых водах его воображения. Затем Элиот перешел на пиццикато и сыграл фразу, похожую на острые зубы.

— У тебя получилось что-то очень аллигаторское. — Фиона раскрыла рот от изумления. — Как ты…

Крысы взволнованно запищали, начали вспрыгивать друг на дружку. Некоторые бросились наутек, другие забрались в щели в стенах. Но сотни грызунов развернулись и побежали в глубь туннеля.

— Неважно как. Сам не знаю. Смотри! Они найдут его! Как в легенде нашли серебро.

— Продолжай играть. Я пойду первой. — Фиона проводила крыс взглядом.

Она снова прикрепила фонарик к двустволке и осторожно двинулась за стаей крыс.

Элиот шел следом. Он то наигрывал маршевую песенку из книжки, то переходил на сочиненную им «мелодию аллигатора». Постепенно он ускорил темп. Крысы побежали быстрее, они словно обезумели. Элиот едва успевал переставлять ноги в такт музыке.

Бетонные стены сменились кирпичной кладкой, потом старинной каменной.

— Жутковатая музыка, — призналась Фиона. — Я слышала, что музыкой можно успокоить дикого зверя, но чтобы крысы что-то принесли…

Элиот был согласен с сестрой. Действительно, случилось что-то очень и очень странное. Не менее странное, чем волшебный лимузин дяди Генри и заявления Роберта о том, что их родственники — компания бессмертных… Это плохо согласовывалось с реальностью. Не то чтобы было невозможным… но уж слишком невероятным.

Крысы вели Элиота и Фиону по туннелю влево, потом вправо и снова влево. Туннель пошел под уклон по спирали. Вода в канаве бежала все быстрее, на ее поверхности появились волны и водовороты. Старые каменные стены кое-где были укреплены ржавыми балками.

В воздухе появился новый запах — звериный. Пахло кровью и экскрементами.

Крысы остановились перед большой аркой, протестующе завизжали и хотели повернуть назад, но отступать было некуда: сзади подпирали все новые грызуны. Первые ряды крыс стояли на месте. Казалось, они наткнулись на стеклянную стену. Затем они бросились в воду и поплыли вверх по течению.

Элиот перестал играть.

Крыс больше не интересовала его музыка. Похоже, Элиот с Фионой их тоже перестали интересовать. Они просто хотели убежать.

— Я… думаю, это хороший знак, — прошептала Фиона.

Элиот кивнул.

Фиона осветила фонариком закладной камень арки. На нем было выгравировано: «КСДС 1899».