Слуги тьмы

Где души павших королей

Томятся в страшной темноте,

Взывая к солнцу и луне.

Где сердце мира плачет кровью,

Терзаемое адской болью,

И молит о своей судьбе.”

Берсерк шагал рядом со Слугой, его громадная фигура, казалось, бросала вызов зловещей пустоте вокруг. Плачущий Рыцарь следовал за ним, его чёрный доспех поглощал скудный свет, становясь частью наступающей ночи. Голос Бездны, закутанный в пурпурный плащ, замыкал строй, сливаясь с мрачным пейзажем. Лунотень держалась возле Айрэна, её взгляд блуждал по окрестностям, словно она искала что-то знакомое среди бесчисленных развалин.

Ветер выл в ущельях, гоняя по пустошам песок и пепел. Из-под земли доносилось глухое бурление — звуки жизни вулкана, не спящего даже в этой мёртвом краю. Слуга вела отряд какими-то тайными тропами, обходя стороной опасные места.

К закату они достигли подножия вулкана. Он возвышался над равниной, чёрный и грозный, подобно спящему гиганту, готовому в любой момент пробудиться и извергнуть на голову потоки огненной лавы. Над его жерлом кружили десятки врасков, их нечеловеческие крики разносились по округе. Но Ужаснокрыл, сидевший на плече у хозяйки, не обращал на сородичей никакого внимания. Он был целиком предан Лунотени.

— Здесь мы разобьём лагерь, — сказала Слуга, оглядывая окрестности. — Голос Бездны нуждается в отдыхе.

Колдун казался призраком, вылепленным из тьмы и пепла. Его тело дрожало от истощения, а взгляд был устремлён в пустоту. Он стоял на грани между жизнью и смертью, удерживаемый в этом мире лишь силой своей воли.

— Я пойду соберу хворост, — сказал Айрэн, взяв меч. — Вижу, тут растут деревья.

Он удивился, обнаружив небольшую рощу неподалёку от вулкана. Зола и пепел, выброшенные извержением, оказались неожиданно плодородной почвой для растений. Деревья были невысокими, но крепкими, с чёрной, обугленной корой и мелкими тёмно-зелёными листьями.

Айрэн углубился в рощу, наслаждаясь относительной тишиной и запахом живой древесины. Он рубил сухие ветки, наблюдая за тем, как солнце медленно опускается за горизонт, окрашивая небо в багровые тона. Внезапно он услышал голоса и замер, прислушиваясь.

— Вода такая тёплая, — донеслось из-за большого валуна.

— Да, в самый раз, чтобы немного расслабиться после долгого путешествия, — послышался другой голос.

Айрэн осторожно подошёл ближе, раздвинул кусты и заглянул за камень. В небольшом озерце, наполненном горячей, голубоватой водой из подземного источника, купались Слуга и Лунотень.

“Что я делаю?!” — пронеслось в голове у Айрэна, и он поспешно отвернулся. Но любопытство оказалось сильнее стыда, и он вновь выглянул из-за укрытия.

Слуга и Лунотень стояли почти по пояс в воде, их тихий смех смешивался с плеском воды и шипением пара. Последние лучи заходящего солнца пробивались сквозь листву деревьев, освещая их тела мягким, золотистым светом. Тени от листьев плясали на коже, рисуя причудливые узоры. Скомканная одежда лежала на камнях, создавая резкий контраст между разноцветной тканью и серой землёй.

Тело Слуги казалось сотканным из тени и лунного света. Её кожа, светлая и гладкая, будто атлас, сияла в отблесках заката. Каждое движение было плавным и грациозным, как танец змеи. Её живот выглядел идеально ровным, а длинные, худые руки напоминали гибкие ветви ивы. Ни единого волоска не нарушало гладкость её кожи — даже в самых интимных местах она оставалась идеально выбрита, напоминая статую богини, созданную для восхищения и вожделения.

Лунотень, напротив, была воплощением дикой красоты. Её кожа, бледная и холодная, как фарфор, казалась ещё более притягательной в паре с платиновыми волосами и изящными чертами лица. Капельки поднимающегося от воды пара оседали на её прессе, медленно стекая к косому лиловому шраму, который пересекал низ живота. Ниже, на выпирающим вперёд лобке, виднелся островок светлых, колючих волос. Руки Лунотени — мощные, с выступающими венами и заметными мышцами, а плечи — широкие и крепкие, как у горной пумы, готовой к смертельному прыжку. Но её грудь, с двумя тёмными сосками, оставалась небольшой и плоской, почти мальчишеской, резко контрастируя с пышным бюстом Слуги, который словно просил мужских ласк.

Айрэн затаил дыхание, боясь выдать себя. Кровь стучала в висках, а в штанах что-то задвигалось от неожиданного волнения. Он не мог оторвать взгляда от этой картины, от этого контраста между двумя женщинами, такими разными и такими притягательными. Каждая линия их тел, каждый изгиб, каждая тень — всё казалось ему совершенным.

“Боги, какие они красивые…” — пронеслось у него в голове. — “Я бы хотел овладеть каждой из них… Провести рядом с ними ночь, всего одну ночь, вдыхая сладкий запах волос и целуя нежную кожу…”

Он надеялся, что шипение пара, бульканье грязи, грохот камней и скрип земли помогут ему спрятаться от острого слуха Лунотени.

— Ты слишком много думаешь о нём, — сказала Слуга, растирая грудь тёплой водой. — Это опасно.