Слуги Зла

На следующий день Дэни сидел рядом с Пауком на горном склоне, над тем самым карнизом, который вел к роднику – Дэни нравилось это место, и Пауку оно, как видно, нравилось тоже. Обещанные Клыком октябрьские дожди не торопились; горное небо, высокое, совершенно чистое и яркое, оттеняло своей хрустальной синевой эльфийское золото далеких лесов. Дэни смотрел на этот позолоченный очарованный мир с ностальгической грустью; он не хотел быть врагом орков, но время от времени ему до тоски хотелось в Пущу, где равномерно разлитая по миру и смешанная с безобразием красота предстает в очищенном и концентрированном виде. Опираясь спиной на плечо Паука, твердое, как выступ скалы, но теплое даже через одежду, Дэни думал, что было бы любопытно показать созданную эльфами гармонию Пауку и послушать, что он об этом скажет. Он не так уж мало понимает…

– А в эльфийском лесу вообще бывает осень? – спросил Паук, будто отвечая мыслям Дэни. – Или там всегда лето?

– Бывает осень, бывает зима, как можно иначе, – удивился Дэни. – Осень… осень – время поющего золота. Пуща осенью так прекрасна… и печальна… Листья падают медленно и часто, все золотое, все багряное, все пурпурное, все шелестит, повсюду покой… пока не наступит зима, не покроет все инеем – и деревья становятся хрустальными колоннами, голубоватыми, прозрачными, а на ветвях иней кудряв и мягок, как серебряная пряжа…

– Угу. Золото, серебро… листья, ветки, снег, – Паук усмехнулся. – Ты много выдумываешь, Эльф. Видишь то, чего и нет – поэтому тебе и легко голову задурить. Действительно, как детеныш.

– А ты – такой прагматик…

– Ну и что. Я вижу то, что я вправду вижу. Я, скажем, вижу, куда ты годишься. Ястреб рассказывал, как он с тобой схлестнулся – ничего. Я думаю, с тобой можно идти. У тебя, по мне, только один серьезный недостаток – ты себе врешь, да так лихо, как иной человек другому не соврет.

– О да, ты у нас абсолютно объективен. Хорошо, и что твоя объективность вместе с практицизмом говорит о рыцарях Пущи? Ты думаешь, все они – бывшие люди?

– Угу.

– Но почему?

– Тоже мне загадка! – хмыкнул Паук, перекручивая веревочку. – Эльфы сами не воюют. Им бы все чарами и чужими руками. Если они, к примеру, не могут какое-нибудь там озеро опрокинуть, или устроить ураган, или еще какую-нибудь такую дрянь – тогда они людей отправят умирать. Но королевские, ясное дело, не всегда пойдут, у них ведь свой интерес. Значит, надо своих завести. Смазку для клинка, чтобы было не жалко. Ведь, в случае чего, можно и новых наделать…

– По-моему, у тебя все получается слишком просто, – улыбнулся Дэни.

– А что тут сложного? Твари – они твари и есть. Заманили и использовали.

– Хорошо. Допустим. А кто тогда – сами эльфы?

– Лешачка, – констатировал Паук, пожав плечами.

– Одна она?!

– Нет, наверное. Но она-то точно… Знаешь, Эльф, я ведь не в курсе, кто там в этом поганом лесу еще живет. Может, там еще толпа всякого сброда…

– Толпа. Поэты, менестрели, художники. Личная свита Государыни… Да, они – настоящие эльфы, я думаю. Они ведь, кроме чар и чудес, которые вам не нравятся, еще создают красоту и гармонию, Паук. Они – созидатели, а я-то так… смазка для клинка, как ты говоришь… Послушай, Паук, а может, они имеют право на то, что делают? Ведь они не просто так издеваются над кем-то из людей – им нужно, чтобы кто-то защищал красоту. Чего стоит поэт в бою? Его же убьют в первые же минуты…

– Угу. Они имеют право тебя ловить, отбивать тебе мозги, отводить глаза и посылать на смерть. Здорово.

– Дико звучит. Но, с другой стороны, чем я так уж ценен? Деревенский какой-то там плотник…Что такое моя жизнь по сравнению с Пущей?

– Угу. Что такое плотник какой-то, кузнец там, солдат – рядом с ними, вечными? Все равно ж подохнете рано или поздно, так лучше за них, чем просто так. Да? Хорошо они устроились: гномы на них работают, вы за них воюете, а они – знай, песенки поют…

– Слагать стихи – это работа, Паук.

– Тяжелее, чем драка насмерть?

Дэни, исчерпав аргументы, двинул Паука в бок. Тот ухмыльнулся, почесал за ухом – и сделал молниеносный выпад. Дэни осознал, что прижат спиной к пожухлой траве и мху раньше, чем успел среагировать, и дернулся, довольно безнадежно попытавшись освободиться.

– Человек! – фыркнул Паук и отпустил его руки. – Трепотни много, а толку мало… а если серьезно, ничего ты еще не взрослый. Я не знаю, как получилось, что тебе все еще семнадцать лет… ну пусть даже двадцать, это мало меняет – но ты не вырос за эти годы. У тебя мускулы, как у детеныша.

– Паук, видишь ли, – сказал Дэни уязвленно, – я только что был болен. Я участвовал в стольких битвах, я умею сражаться, а ты…

Паук рассмеялся.

– Похоже, твоя прежняя сила – это тоже эльфийская чара, – сказал он. – Не расстраивайся, наверное, подрастешь еще. Все-таки вот шерсть на морде…

– Гад ты, Паук, – огрызнулся Дэни – и не выдержав, тоже усмехнулся. – С тобой не поспоришь. У тебя слишком тяжелые… доказательства.

– Угу, – сказал Паук и стал смотреть в небо.

Часть третья.