Слушай, флейтист!

— Ого, — развеселился Кен. — А если я на нее так посмотрю? Меня убьешь?

— Нет, — отрезала Джой. — Я тогда так посмотрю на того типа в зеленой куртке.

— Попробуй только! — возмутился Кен. — Я жутко ревнив, имей в виду.

— Я тоже.

— Джой, это работа. Уверяю тебя, ни одной из этих красоток от меня ни кусочка не достанется. Весь твой.

— Посмотрим, — пообещала Джой.

От толпы отделился изрядных размеров человек, разукрашенный уже знакомым Джой образом. Только татуировки у него было поменьше, чем у Кена, а вышивки побольше.

— Зачем приехал? — недружелюбно поинтересовался он.

— Поговорить, — ответил Кен сверху вниз, не слезая с коня. — Побеседовать насчет покойного Ассама.

— Давно покойный? — тем же тоном вопросил тип.

— Да порядочно, — равнодушно ответил Кен. — И, похоже, упокоили его упыри.

Мощный тип скривился.

— Чушь, — бросил он. — Фантазии. Суеверие.

— Как сказать, — вздохнул Кен. — По дороге домой я уложил одно такое суеверие. Второе удрало. Ну, будет разговор?

— Будет, — неохотно согласился тип. Только тогда Кен спрыгнул наземь. Роста они были одинакового, только из одного такого бугая вышло бы — ну три не три, а два с половиной Кена точно. Джой замерла. Это не туповатый Балк. Это посерьезнее.

— Познакомься, Джой, это Толлер.

Джой и Толлер кивнули друг другу с враждебной вежливостью.

— Мы у тебя пару дней погостим. Найди нам с Джой комнату. И чтобы без щелей. Не люблю зрителей.

— Кто их любит, — проворчал Толлер.

— Я особенно, — Кен мрачно улыбнулся и поиграл узким стилетом.

Толлер взглянул на стилет и рассмеялся:

— Да, верно. Забыл, какую потеху ты тогда устроил.

— А какую? — спросила Джой, предчувствуя ответ.

— Сунул нож в щель. Не любит он зрителей, — с удовольствием объяснил Толлер.

— И промахнулся, — заметил Кен. — Зуб только мерзавцу выбил, а так ничего. Кстати, о зубах. Кусачего помнишь?

— Знаешь, — скривился Толлер, — между нами, коллегами, говоря, Кусачий этот...

Дальше последовал узкопрофессиональный диалог, густо пересыпанный терминологией. Джой сделалось немного скучно.

— Вот тебе твой Кусачий, — заключил Толлер. — Обыкновенная пьянь без всякой мистики. И упыри тут ни при чем.

— А Ассам?

— Это обязательно на площади?

— Обязательно, — заверил Кен. — Потом объясню, почему.

— Ладно, верю. Так вот, у Ассама не то что полным-полно врагов, у него, кроме врагов, вообще никого нет. Его кто угодно мог.

— Не скажи, — возразил Кен. — Я бы тоже так думал, если бы сам на упырей не нарвался. Я было подумал, что ждали меня, но при чем тут тогда Ассам?

Толлер пожал плечами.

Джой очень хотелось надавать Кену оплеух. С той минуты, как они въехали на территорию клана, его словно подменили. Этот взгляд, эти манеры... и на нее хоть бы посмотрел. Зато Толлер от нее глаз не отводит, а Кену хоть бы что. Ревнивый, называется.

— Так это ты из-за упырей в такую даль собрался? — негромко спросил Толлер.

— Отчасти. Я здесь проездом, — ответил Кен.

— А какое отношение к упырям имеет твоя красотка?

— Она имеет отношение ко мне, — объяснил Кен, помолчал и прибавил несколько исключительно нецензурных оборотов, проливающих свет на отношения. Тут только Джой поняла.

Кен знает, что за подобные слова по ее адресу можно и схлопотать нежной женской ручкой. И он не из тех, чтобы прикрывать следы коготков или ответить на вопрос: кто это тебя так разукрасил? А ведь произнес именно такое и не поперхнулся. Кен ничего не говорит и не делает зря. Эх, жаль, выражения выбрал слабые. Посовестился. Надо было круче загнуть.

— Да? — Толлер хмыкнул. — Впервые вижу, чтобы девок на дело таскали.

— Ну, Лэй говорил, что сгубят меня девки, — ухмыльнулся Кен.

— Пошли-ка отсюда, — неожиданно предложил Толлер. — Вроде мы уже о деле переговорили.

— Пошли, — неохотно согласился Кен. — Куда только?

— Ко мне пока. Вам тем временем жилье приготовят...

Кен следовал за Толлером, Джой медленно шла позади. Недаром Кен на нее и не смотрит. Говорят, любви и кашля не скроешь. Стоит Толлеру увидеть, как Кен на нее смотрит, и он из Кена сможет веревки вить, играя на самой тонкой струне. На ней, на Джой. А ведь именно этого Толлер и хочет. И Кен хотел бы того же от Толлера. Но у Толлера нет уязвимого места, а у Кена есть. Она, Джой. Что же, будем настороже.

Какое там настороже против профессионала. Цыпленок настороже против бульдога. Толлер вошел первым, Кен — за ним, Джой подавила дурное предчувствие и шагнула в дом. Подавленное предчувствие пискнуло в последний раз и затихло. И не успело оно затихнуть, как Джой ощутила у горла лезвие ножа Толлера. Кен окаменел. Стоит ему сделать неосторожное движение... Не бойся, — за долю секунды мелькнуло в голове Джой. Она ждала чего-то в этом роде и уже знала, как быть.

— Дурацкие шутки у тебя, — недовольно промурлыкала Джой, — и сам ты, Толлер, дурак дураком.