Вынырнув из воспоминания, они некоторое время молчали. Снейп пытался уложить в голове новую информацию. Хотелось задать вопрос, но услышать ответ на него было откровенно страшно.
-Ему удалось?
-Да, Северус, удалось. Более того, я склонен полагать, что крестражей больше одного. Я бы даже сказал, что уверен в этом.
Снейп неслышно выдохнул. Теперь ясно, почему Дамблдор так уверенно говорил о возрождении Тёмного Лорда все эти годы. Он знал, что Волдеморт не умер окончательно, где-то хранится вещь, в которой заключён осколок души этого мага. И если директор так убеждённо говорит о его наличии, то он знает и сам предмет, и его местоположение. И, видимо, знает уже давно.
-Я вижу, мальчик мой, ты понял, почему я не сомневался в том, что Тёмный Лорд вернётся.
-И Вы знаете, что это за вещь? Крестраж.
-Первый свой крестраж Том создал совсем юным, - директор предпочел по своему обыкновению не отвечать прямо на поставленный вопрос. - Несмотря на все те ужасные вещи, что творил этот мальчик, не могу не восхищаться его способностями и силой. Ах, если бы такую мощь направить на благое дело! И все те, кто шли за ним, такие талантливые, такие умные волшебники. Так жаль.
Дамблдор опустил глаза и скорбно покачал головой. Не удержался, ревнитель добродетели, напомнил об ошибках. Северус молча сжал зубы и сосредоточился - странный разговор явно не был еще окончен. Директор наконец поднял на него глаза и продолжил:
-Мне не нужно напоминать тебе, что произошло одиннадцать лет назад на Хэллоуин. Но к нашему разговору тот день имеет самое прямое отношение. Том совершил поступок, страшнее которого и нельзя представить для волшебника - он поднял руку на ребёнка, на Гарри. Убийство беззащитного малыша и так бы не обошлось ему даром - магия не прощает таких проступков, откат был бы ужасающим. Но ещё и Лили поставила между своим сыном и убийцей свою жизнь, и эта жертва защитила мальчика. Убивающее заклятие отлетело назад, ударив самого Тома. Не последнюю роль в этом, я думаю, сыграло и то, что к тому моменту он успел создать еще несколько крестражей. Осколок души не удержался в разрушающемся от магических откатов теле… Ни один волшебник до него не разрывал свою душу более чем на две части.*
-И вы знаете, где эти части, Альбус?
-И вот маленький Гарри стал первым человеком, который выжил после Avada Kedavra, - продолжил со вздохом директор, будто и не слышал вовсе вопроса. - Их судьбы связаны, Гарри и Тома. Сам Реддл связал их, как и говорилось в пророчестве.
-При чём тут Поттер? - Снейпу до зубовного скрежета за весь учебный год надоел бестолковый пацан, которого, по нелепому стечению обстоятельств он пообещал оберегать, если б он знал тогда, какой бестолочью вырастет сын Лили… Ни на секунду не желающий задуматься о чем бы то ни было, кроме квиддича, сладостей и собственной инаковости, ленивый и совершенно безответственный. Возможно, дело в воспитании - каким еще он мог вырасти под чутким руководством Петунии, в самом деле?
-“Отметит его как равного себе”, Северус, ты же знаешь, что было в пророчестве. Я не просто уверен, что Волдеморт не умер, я также точно могу сказать, что именно Гарри суждено в своё время схлестнуться с ним в битве. Этот мальчик… Он настоящий гриффиндорец - отважный.
Снейп скривился уже открыто. Ну да - самое важное качество в человеке - умение прыгнуть, не думая, в пропасть. И еще кого-нибудь утянуть за собой, как его тупоголовый папаша утянул свою жену сначала в Орден, а потом и… Понадобилось несколько лет, чтобы Северус перестал винить только себя в смерти своей школьной подруги. И сколько бы на эту вину ни намекал Дамблдор, теперь зельевар понимал, что не он, так кто-то другой передал бы слова пророчества Тёмному Лорду. Он приходил к Лили, умолял укрыться понадежнее, но нет, она полностью верила и своему отчаянно пустоголовому муженьку, и Великому Светлому Волшебнику, который разглагольствовал не переставая о торжестве добра. Она тоже была “настоящей гриффиндоркой”.
-Как он показал себя в той истории с троллем! - Дамблдор уже не смотрел на собеседника, увлекшись рассказом. - Не испугался пойти выручать девочку из лап чудовища. И его мужество на матче, когда метла перестала слушаться, и его стремление найти себе верных и бескорыстных друзей.