Слушай свое сердце

Во время разговора с гадалкой Делла стояла рядом с ее постелью на коленях, а потом подалась вперед и поцеловала старуху в щеку.

– Я приду завтра, – пообещала она, – и принесу вам цветы из нашего сада и клубнику, которая только-только начала поспевать.

– Ты такая добрая, Леди… и доброта твоя будет вознаграждена!

– Если вам нужно еще что-либо, говорите без стеснения, – сказала Делла, направляясь к двери. – Полагаю, что теперь уже вся деревня знает о вашем прибытии, и они скоро придут сюда, чтобы просить у вас помощи и совета, в которых вы никогда им не отказывали.

– Теперь это будет делать… Мирели.

Цыгане уже распрягли своих коней и, стреножив их, пустили пастись на лугу за кругом повозок.

Большинство членов рода поджидали ее.

– Моя мать была очень рада видеть Леди, – неожиданно заговорил за ее спиной Пирам.

– Она сказала мне, что ее место займет Мирели, – но ведь это невозможно. Все настолько привыкли к ней, что, боюсь, деревенские жители никому не смогут поверить так, как верили ей.

– У Мирели есть дар, – отозвался Пирам. – Звезды научат ее всему. В семье дар не может иссякнуть.

Делла знала, что он старается дать ей понять, что в семье неизменно существует преемственность, которая не прервется никогда. Поневоле задумавшись над этим, она вспомнила, как слышала, что Ленди заняла место своей матери, которая тоже была знаменитой гадалкой в свое время.

Словно прочитав ее мысли, Пирам заметил:

– Линия рода не прерывается никогда. Так бывает со всеми Ли – когда у одного заканчивается земная жизнь, место занимает другой.

– Вы так мудры, – воскликнула Делла. – Но я надеюсь, что Ленди еще долго не покинет нас.

Пирам лишь развел руками, давая ей понять, что на все воля Божья.

Делла пожала руки двоим цыганам, с которыми не успела поговорить перед этим, и направилась к своему коню. Пирам шагал рядом.

– Если вам что-нибудь нужно, дайте мне знать, Пирам. Мой дядя будет рад прислать вам яиц от наших несушек и овощи с нашего огорода.

– Леди очень щедра. Мы преклоняем колени у ее ног.

Пирам помог Делле подняться в седло, и девушка поблагодарила Аврама за то, что тот присмотрел за ее лошадью.

– Я вернусь к вам завтра, – пообещала она и ускакала прочь.

Цыгане махали ей вслед, пока она не скрылась в лесу. Она же ехала домой, думая о том, что дядя будет рад узнать, что семейство Ли снова прибыло к ним, и наверняка пожелает лично повидаться и поговорить с ними.

Подъехав к началу подъездной аллеи, она увидела, что ворота открыты, и задалась вопросом, уж не пожаловали ли к дяде гости. Девушке оставалось лишь надеяться, что визит этот не вызван какими-либо неприятностями, кои потребуют присутствия дяди в Лондоне.

Только в минувшем месяце премьер-министр дважды посылал за ним, и дядя чувствовал себя обязанным наведаться на Даунинг-стрит.

«Если ему вновь докучает мистер Дизраэли, – сказала себе Делла, – я очень рассержусь. В конце концов, дядя уже отошел от дел, и лорд Дерби, который занял его место, должен справляться сам».

Тем не менее она понимала, что на самом деле подобное поведение следовало расценивать как проявление заслуженного уважения. К услугам дяди прибегал не только премьер-министр, но и другие высокопоставленные чиновники, которые не чурались обратиться к нему за помощью, когда у них возникали проблемы.

Проехав поворот подъездной аллеи, Делла увидела, что у передней двери стоит роскошный экипаж, и даже с такого расстояния догадалась, кому он принадлежит.

Вся ее тревога моментально рассеялась.

В гости к дяде пожаловал не гонец из Лондона, а сам герцог из Вуд-холла.

Всю минувшую неделю он был в отъезде, и сейчас она вспомнила, что вернуться он должен был как раз вчера или позавчера. Собственно говоря, дядя ожидал посыльного из Холла с сообщением, что герцог желает видеть его.

В том, что герцог решил навестить своего лучшего друга, не было ничего удивительного – его супруга серьезно хворала и редко выезжала из дома. Сын его жил во Франции, а две дочери давно были замужем.

Хотя время от времени в Вуд-холле устраивали приемы, Делла знала, что герцог часто чувствует себя одиноким.

Пусть он и не обладал умом ее дяди, но по-прежнему оставался интеллигентным и разумным человеком. Он любил поговорить о серьезных вещах, не отказывая себе, впрочем, и в развлечениях.

И потому в том, что общество старого друга он предпочитал любому другому, не было ничего удивительного.

Разумеется, у герцога имелись многочисленные родственники, и кто-либо из них обязательно гостил в Холле. Но почти все они представлялись Делле исключительно скучными.

Она подозревала, что герцог разделяет ее чувства, и, поднимаясь по подъездной аллее, сказала себе: «Поскольку он уже здесь, то наверняка останется на обед. Значит, я должна предупредить кухарку».

Миссис Бестон уже много лет служила у ее дяди и всегда была готова по первому же требованию угостить его светлость кушаньями, которые особенно нравились ему.

У него было несколько любимых блюд, для приготовления которых, к счастью, не требовалось много времени.