Слушай свою любовь

— Полагаю, — чуть помедлив, молвил Иглзклиф, — нам следует чистосердечно признаться в том, что ваша смелость спасла мне жизнь. К тому же правда может быть преподнесена таким образом, чтобы она не огорчила вашего брата.

— Но… нельзя говорить ему… что вы… поцеловали меня… — прошептала Антея.

От смущения она не могла поднять глаз. Маркиз ответил очень тихо:

— Ну конечно же, нет. Это касается только нас двоих и останется между нами.

Эти слова подействовали на нее как бальзам, она почувствовала такое облегчение, что на миг прижалась головой к колену маркиза, выпустив его руку.

— Все будет в порядке, — заверил ее Иглзклиф. — Мы справимся с этой проблемой так же, как вы спасли меня от стилета Милли и подушки Темплтона.

Антея подняла голову.

— А… как?

— Предоставьте это мне. Я подозреваю — больше того, уверен, — что вы совершенно не умеете лгать. Ваши глаза выдают вас.

Не ожидая услышать от маркиза ничего подобного, Антея изумленно смотрела на него.

— В первую очередь, — продолжал между тем Иглзклиф, — нам нужно послать за вашим братом и Чарлзом Торрингтоном, попросить их прийти сюда немедленно. И тогда я им расскажу, какая вы смелая и отважная девушка и сколь я вам благодарен за то, что все еще жив.

— Г-гарри… рассердится… — ввернула Антея.

— При моей изобретательности — не рассердится, — прервал ее маркиз. — А теперь я предлагаю вам пойти в соседнюю комнату и поиграть на фортепьяно. Это успокоит вас, снимет страх, и, надеюсь, вы станете больше доверять мне.

Антея тяжко вздохнула.

— Вы… действительно думаете… что все будет в порядке?

— Я уверен, — ответил маркиз. — Просто делайте все так, как я скажу, и не забывайте: я ваш пациент, поэтому меня нельзя расстраивать или со мной спорить.

Антея поняла, что он пытается ее развеселить, и улыбнулась сквозь слезы.

Маркиз извлек из кармана халата белый надушенный платок, наклонился к девушке и отер слезы с ее бледных щек.

Это ей не показалось странным.

Напротив, такой порыв выглядел совершенно естественным.

Только сейчас Антея почувствовала себя разбитой и измученной стремительным бегом в Квинз Ху и придавившим ее страхом.

В это мгновение ей не хотелось даже садиться за фортепьяно.

Ей хотелось одного: оставаться рядом с маркизом.

Раз он взял всю ответственность на себя, волноваться больше незачем.

Одновременно она не могла отделаться еще от одной мысли.

То, что в Лондоне очернили ее репутацию, ей самой никак не вредит, поскольку она никогда не бывает в столице.

Но Гарри, если у него появится возможность, наверняка захочет поехать в Уайт-клуб, и ему невыносимо будет ощущать презрительное отношение к сестре.

«Разве можно это… исправить?» То ли она произнесла свой вопрос вслух, то пи маркиз прочел ее мысли, но он промолвил:

— Доверьтесь мне, Антея. С нами произошло столько всяких странностей, но, поверьте, мы справимся и сейчас. Вашей беде можно помочь, что я и собираюсь сделать. Надеюсь, решение проблемы вам очень понравится. Вы мне верите?

— Хотелось бы, — пожала плечами девушка, — но это трудно.

— Теперь сделайте то, что я скажу, — продолжал маркиз таким тоном, словно обращался к маленькой девочке. — Идите в будуар, сядьте за фортепьяно и играйте, как вчера. Расскажите мне об окрестных лесах, о полях, о парке и о том, как всем нужна моя забота, как деревенские жители надеются на то, что я помогу им стать счастливыми — как того хотите вы.

Антея округлила глаза от изумления и слегка отодвинулась от маркиза.

— К-как вы сумели уловить?.. Я же… именно об этом и хотела сказать… Иглзклиф улыбнулся.

— Мне казалось, вы уже знаете: я понимаю то, о чем вы говорите своей музыкой и что другие могут описать лишь словами.

— Я еще не встречала никого, кто бы это понял…

— Тогда я первый, — засмеялся маркиз, — и безмерно счастлив этим.

Антея чувствовала в его словах некий скрытый смысл.

Ей захотелось послушаться маркиза, и она медленно поднялась, глядя на него сверху вниз своими огромными глазами.

Ма длинных ресницах все еще дрожали капельки слез.

— Все будет в порядке, — тихо сказал Иглзкпиф.

— Мо… я боюсь… — повторила Антея. — Я все-таки боюсь, что Гарри… рассердится… придет в ярость… и наделает глупостей… отправится вслед за Темплтоном во Францию… или куда он уехал… и вызовет на дуэль.

— Если кто-то и будет драться с Темплтоном на дуэли, так это я! — заявил Иглзклиф. — Мо, честно говоря, мне кажется, он не стоит даже пули!

Б его интонации слышался еле сдерживаемый гнев при мысли о невероятной подлости лорда Темплтона, публично очернившего ее имя.

— Благодарю вас… — молвила Антея. — Надеюсь, все будет хорошо.

— Конечно, будет, — успокоил ее маркиз. Он позвонил в золотой колокольчик, стоявший на столике рядом с креслом. Вскоре вошел Хайнес.

— Немедленно пошлите кого-нибудь в Дауэр-Хаус, попросите мистера Дальтона и майора Торрингтона прибыть сюда как можно скорее. Я хочу поговорить с ними.

— Хорошо, милорд, — ответил Хайнес, — но вы, так же как я, должны помнить, что доктор Гроувз велел вам соблюдать покой и не принимать сегодня посетителей.

Пока Иглзклиф отдавал распоряжения, Антея подошла к будуару.