Слушайте песню перьев

Сидящие рядом засмеялись.

— Вот как жахнет нас сейчас оттуда! — произнес чей-то хриплый голос, и, словно подтверждая это, рядом с Ленькой возник Косовский.

— Жандармы, командир! Много! Они уже на середине моста!

— А где индеец?

— Здесь, со мной.

— В ружье, хлопцы! — вполголоса приказал Ленька, вскакивая. — Заряжай! Целиться в середину моста! Стрелять только по моей команде!

Гвардейцы вытянулись в две цепи на берегу, по обеим сторонам моста. Прицелились ниже перил, начало которых смутными полосками белело во тьме. Пальцы застыли на спусковых крючках автоматов, штуцеров и двустволок, Замерли пулеметчики у пулеметов.

— Какая длина моста? — спросил Ленька Яна.

— Не знаю. Мы не дошли и до середины. Вдруг слышим — кто-то нам навстречу, И голос: «Ферфлюхт… « Мы сразу назад.

— А ширина?

— Едва пройдет крестьянская телега.

— Командир, вот они.

Темнота на мосту уплотнилась, и это уплотнение медленно двигалось вперед. Видимо, это и была головная группа немецкого отряда. Сколько их там — десять, двадцать? Хорошо, что они не заметили разведчиков. Неожиданность — половина дела. А если отряд больше? Если их — сотни? Нет, быть не может. Да и думать больше некогда.

— Огонь!

Грянул длинный залп. Все кругом осветилось коротким трепетным светом. Группа на мосту словно выпрыгнула из темноты. Блеснули мокрые каски и дождевики. Потом все нырнуло в ночь, но тотчас снова высветилось красными вспышками. С моста ответили автоматными очередями.

Свет выстрелов выхватывал из мрака мерцающие прутья дождя. Лязгали торопливо передергиваемые затворы. Кто-то закричал. Черные силуэты начали отрываться от группы на мосту и падать в воду. С треском сломались перила. Теперь гвардейцы стреляли беглым огнем. Каминский, досылая патроны в ствол, кричал:

— Прыгайте! Прыгайте! Купайтесь, пся крев!..

Огонь с моста постепенно ослабевал и наконец прекратился. По Лаговице плыли трупы.

— Коник, Чарны, ко мне!

Партизаны подбежали к Леньке.

— Берите ребят и летите за швабами! Не давайте им опомниться. Атакуйте гранатами.

Человек десять гвардейцев загрохотали по настилу моста следом за отступившими жандармами. Вскоре на том берегу глухо рванула граната и послышались крики «ура!».

К рассвету отряд переправился на левый берег Лаговицы. Дождь прекратился. После напряжения ночной схватки партизаны чувствовали себя вялыми. Хотелось спать, но Ленька не дал никому ни минуты передышки.

— Вперед, ребята! Как можно дальше от берега!

Неизвестно, скольким гитлеровцам удалось бежать. На мосту и на берегу нашли восемь трупов. Трое или четверо утонули.

Взошло солнце. Отряд медленно тянулся по редколесью. Мокрая земля парила. Уже несколько раз падали лошади в обозе. Их с трудом поднимали на ноги. Впереди на низких холмах синела роща. Часам к одиннадцати добрались наконец до нее. Гвардейцы засыпали на ходу,

— В лес! Поглубже в лес, там отдохнем, — подбадривал Ленька.

Но роща оказалась неширокой. Не успели углубиться в нее и на километр, как связной передового охранения доложил, что вышли к дороге, по которой двигаются грузовики с военной жандармерией.

— Сволочь! — выругался Ленька. — Этого еще не хватало!

Остановив отряд, он приказал, чтобы никто не разговаривал и чтобы — упаси бог! — не заржали кони, и сам пошел к дороге.

Колонна машин с ревом неслась к Лаговице. В кузовах грузовиков плотно сидели жандармы в черных мундирах. Они покачивались в такт движению и походили не на людей, а на больших темных кукол. В двух грузовиках Ленька рассмотрел зеленые трубы минометов.

— Шесть, — сосчитал он. — По двадцать человек в машине.

— Наверное, ищут нас. Будут прочесывать леса, — сказал один из разведчиков.

— Плохо, — отозвался Ленька. — Ты не заметил, сколько машин прошло до меня?

— Тоже штук шесть или восемь. Мы не считали точно. Только подсунулись к шоссе, они тут и появились.

— Плохо, — повторил Ленька. — Беги в отряд и скажи, чтобы приготовились.

Машины исчезли, отгороженные лесом, но с высоты холма, как с перевала, просматривалась вторая петля дороги и синий выступ соседнего леса.

«Они попытаются отрезать нам путь в горы и прижмут к реке, — подумал Ленька. — Атака начнется с дальней стороны рощи… «

Надо было подготовить отряд к бою, но он все еще чего-то ждал, не опуская от глаз бинокль. Он все еще надеялся на чудо. И чудо произошло. На петлю дороги, вздрагивающую в стеклах бинокля, одна за одной выползли семь машин. Они медленно поднялись к выступу дальнего леса и остановились. Скоро к ним подошли еще шесть. На землю посыпались жандармы. Они быстро вытянулись в длинную неровную цепь и скрылись в лесу. Несколько темных фигур осталось на дороге около грузовиков.

«Пронесло. Они не знают, где мы», — вздохнул Ленька.

Через несколько минут отряд двинулся в противоположном направлении.

За два дня прошли сорок километров.

Ночью делали короткие привалы. Люди валились как мертвые, не выпуская из рук оружия. Но едва только начинался настоящий сон, как в уши ввинчивалась команда: «Подъем!» — и опять деревья, поляны, кусты, которых уже не замечали. Они проходили перед глазами как продолжение сна, как длинный выматывающий кошмар.