Слушаю и повинуюсь

Амин отказался и, стараясь не глядеть на трясущегося, как осиновый лист, мальчика, пожелал сайедам всех милостей Аллат и нырнул в послеполуденный зной.

Мальчик, спотыкаясь, брел позади, вжав голову в плечи. Амин то и дело ловил его затравленный взгляд – заморыш тут же вздрагивал, опускал голову – и юноша начинал потихоньку паниковать, представляя, как отреагирует на нового попутчика Валид. Оставить мальчика-раба в Йяле – по сути, вернуть туда, откуда Амин его забрал. То есть почти наверняка попросту убить. А уж если дурная слава за мальчишкой пошла… Ничего лучше черной работы ему не добыть, а для ребенка это смерть. Плыть же с ним… Если Валид в первые же мгновения не выкинет Амина за борт при виде раба – существа несвободного, то есть потенциально находящегося в клетке… Нет, Валид точно взбесится. Сильно.

Амин очередной раз обреченно покосился на раба и прикусил губу.

А освободить его пока нельзя. Потому что ни дома, ни семьи, ни – наверняка – родственников у мальчика, конечно, нет. Оставить его свободным – одного? Хорошо, если до вечера продержится. А потом рабский ошейник на него снова наденут – а Амин за «так» отдаст двадцать монет за его вольную.

Ладно хоть на корабле защищать не придется. Валид уже такую репутацию им создал, что моряки даже посмотреть на их раба побоятся, не то что обидеть.

Осталось только убедить самого Валида, что пока они не придумали, как с мальчиком быть, выкидывать его свободным из каюты нельзя. И Амина заодно – тоже.

Впереди показался порт, и юноша вздохнул поглубже соленый бриз, втайне надеясь, что Валид еще не вернулся – где там его, кстати, носит?

И удивленно замер, когда шедший все время позади мальчик, вдруг побледнев, резво кинулся ему в ноги.

– Хозяин… – голос у него был тихий, робкий. – Хозяин, смилуйтесь! Прошу вас, умоляю, не… – и так негромкий голос совсем затих, сорвавшись. Мальчик вздрогнул, побледнев еще больше, и потянулся к шальварам Амина. – Не продавайте меня, смилуйтесь! Я отработаю, я полезным буду, обещаю, я сделаю все что угодно, только не продавайте меня!

Амин придержал мальчика, когда тот примеривался поцеловать – или омыть слезами, сейчас он и это бы смог – носки туфель юноши. Встал рядом на корточки, не обращая внимания на оглядывающихся прохожих, взял раба за подбородок, вынуждая смотреть в глаза.

– Тебя как зовут?

Мальчик даже в такой позе умудрился потупиться.

– Я… хозяин…

– Имя, – требовательно повторил Амин, прекрасно понимая, что вопрос для хозяина, мягко говоря, странен. Имя обычно спрашивал домоправитель – но домоправитель же и выбирал раба на рынке… а не выигрывал в алатыру.

– Насим, – прошептал мальчик.

Амин облегченно выдохнул и, не удержавшись, потрепал мальчишку по щеке.

– Отлично. Теперь запомни, Насим: я не собираюсь тебя продавать. Запомнил?

Мальчик испуганно посмотрел в ответ. Тут же его взгляд метнулся на неприметное серое здание чуть в стороне от набережной, и юный раб побледнел еще сильнее.

Амин посмотрел туда же и, наконец, понял, чего мальчишка так испугался.

– Тем более в школу удовольствий, – добавил юноша, вставая и поднимая нового попутчика. – Идем.

Мальчик залопотал благодарности, но трястись так и не перестал. А на корабль поднимался с таким несчастным видом, что Амин не выдержал – взял его за руку. Чем кажется, испугал Насима до смерти.

– Плавал раньше на корабле? – поинтересовался юноша, помогая мальчику перебраться через корму.

– Д-д-да, хозяин, – пролепетал Насим, с ужасом глядя на проходящего мимо матроса.

Тот посмотрел в ответ – сначала заинтересованно, потом, покосившись на Амина, – с таким же ужасом. Наверняка решил, что это новый шайтан в образе ребенка.

Юноша отвернулся, пряча улыбку.

– Не бойся, Насим, здесь тебя никто не тронет, – опыт общения с «морскими волками» у мальчика явно был, и не самый приятный.

– Да, хозяин, – откликнулся Насим, похоже, ни слову не поверив.

«Ладно, успеется», – решил Амин, открывая дверь в каюту.

И машинально выдохнул:

– Хвала Аллат! – когда увидел, что та пуста.

Насим устроился на колени в самом темном и дальнем углу, пытаясь стать как можно незаметней. Учитывая, что дальних углов в маленькой каюте не имелось в принципе, задача была из разряда невозможных.

– Мы плывем в Мусаифу, – говорил Амин, собирая мальчику поесть. – Я и мой друг. Пока что и ты плывешь, а потом, когда сойдем в Мусаифе, посмотрим, что с тобой делать.

Взгляд мальчика совсем потух. Амин имел в виду вольную, но Насим наверняка подумал что-то не то.

– У тебя есть родственники? Семья? Может быть, дом? – выспрашивал Амин.

Мальчик склонил голову.

– Нет, хозяин.

Идея сдать мальчишку родным умерла на корню.

Амин вздохнул и протянул Насиму поднос.

– Поешь, – а когда мальчик удивленно поднял на него взгляд, добавил: – На тебя смотреть страшно – кожа да кости. Тебя совсем не кормили?

– Кормили, хозяин, – осторожно ответил мальчик, протягивая дрожащие пальцы к рисовой лепешке.

Амин удивленно наблюдал, как Насим ест – явно сдерживаясь, чтобы не запихивать все в рот целиком, а брать старается манерно, красиво… И говорит правильно, вспомнил юноша. Откуда же он?