Слушаю и повинуюсь

– А я все думал, почему меня к тебе так тянет? – глухим голосом рассуждал мальчик. – Теперь понял: ты же пожизненный неудачник, Амин. Ну что за дело тебе до наложницы – или до ее любовника? Или, – он поднял голову, встретился с юношей взглядом, – может, понравилась она тебе?

Амин со вздохом отвернулся. Осторожно поставил босые ноги на пол – Валид, всплеснув руками, торопливо надел на них туфли. Лучше, чем прежние, и по размеру подошедшие идеально.

– Ну что, даже слова мне не скажешь? – Валид на сладости и не посмотрел. Морщась, он глаз не сводил с юноши.

– Тебе обязательно это делать? Издеваться над нами? – прошептал Амин, и в переполненной чайхане его расслышала бы разве что крутящаяся вокруг сладкого муха. Но Валид ответил:

– Отчего же нет? Это приятно. Надо мной они издеваются, если ловят. Почему нельзя мне? – и замолчал, сжался под взглядом Амина. – Ну что? Зачем ты так на меня смотришь?

– Мне жаль тебя, – отозвался юноша. И если у кого-то это могло прозвучать как издевка, то слова Амина были искренни. Он действительно жалел – и не ради наложницы плясал на углях. И сплясал бы еще раз – Валид это понял и без слов.

Скорчившись у ног юноши, он тихо застонал, размазывая слезы по щекам. Амин потрепал волосы мальчика – руке приятно было прикасаться к мягким, как пух, прядям.

Улыбнулся через силу.

– Ты должен меня ненавидеть, – проскрипел мальчик. – Ты ведь тоже человек.

Амин с улыбкой покачал головой.

– Не могу.

– Ты вообще ненавидеть не умеешь, – всхлипнул Валид.

Амин снова покачал головой – взгляд стал тверже, решительнее.

– Умею.

Валид глянул на него и рассмеялся.

– До чего же ты забавный, человечек. Ты правда считаешь, что испытываешь к своему брату-султану такие высокие чувства? Ты глупец, ибни! Как ты можешь лечить души других, если не заглядываешь в собственную?

– Лечить? – переспросил Амин.

Валид, смеясь, повернулся к столу. Взял кубок, плеснул вина. Подал Амину.

– Выпей. А знаешь, я ждал. Порт закрыл – тебе назло. Нет, я не думал, что ты за мной придешь… Хотя нет, думал.

– За что ты так с шейхом? – Амин отпил, глядя на ластящегося мальчика.

– Он заслужил, – буркнул тот. – Ему же нравится шутить. Ну я и сделал его шутом. Желание его исполнил.

Амин тяжело вздохнул. Оглядел чайхану – никто не смотрел на них, не замечал, словно их и не существовало.

– Пойдем домой, Валид.

– Домой? – фыркнул мальчик. – На корабль?

Амин кивнул. Встал.

– Домой.

Даже свободолюбивая птица-хумай втайне мечтает иметь дом.

* * *

В каюте стояла тишина. Валид, сидя на кровати, мрачно поедал заботливо купленный Амином заранее лукум. Причем вид у мальчишки был такой, точно он тщательно искал в каждом кусочке яд, находил и травился назло всему миру.

В противоположном углу, согнувшись в три погибели и по-прежнему стоя на коленях, прижимался лбом к полу мальчик-раб.

Амин, оценив картину, тяжело вздохнул и аккуратно поставил тяжелый поднос с едой на низенький столик.

– Сегодня к полудню отправляемся – капитан предупредил, – попытался нарушить тишину юноша. – Никому в городе больше ничего не нужно?

Валид бросил на него презрительный взгляд и снова уткнулся в маленькое окошечко, методично отправляя в рот сладости.

Насим не пошевелился.

– Ну… э-э-э… вот и славно, – выдавил Амин.

Ответом ему снова была тишина.

– Кто-нибудь составит мне компанию? – кивая на поднос, попробовал еще раз Амин.

Валид обернулся и красноречиво кинул в рот лукумину, показывая, что все ваши шахры-бахры-кебабы – такая дрянь…

Амин хмыкнул и, найдя самого голодного в каюте, направился прямиком к нему.

– Насим?

– Да, хозяин? – не поднимая головы, выдохнул мальчик.

Валида передернуло, и он запихнул в рот сразу горсть лукума. А потом с наслаждением вытер липкие пальцы о чистое покрывало.

– Тебе… м-м-м… удобно? – осторожно поинтересовался Амин.

– Хозяин? – макушка Насима выражала полное непонимание.

– Вставай, – вздохнул юноша. – И иди поешь.

Мальчик, наконец, поднял голову, глянул непонимающе на Амина, на поднос, снова на Амина. И пополз на коленях к столику.

Амин поймал его за руку, заставляя встать.

– Насим, хватит. На колени становиться необязательно. Звать меня или Валида «хозяином» тоже необязательно. Я тебя все равно освобожу в Мусаифе…

Вместо ожидаемой радости мальчик затрясся, глядя на столик с нескрываемым ужасом.

– Он думает, ты его убьешь, – жуя лукум, сообщил Валид. – Таких рабов, как он, освобождают только в одном случае – если они вообще больше ни на что не годны. И обычно это спуск с высокой горы или берега, если таковые имеются. Или, – мальчик глянул на столик, – дешевая отрава.

– Не собираюсь я никого травить! – не выдержал Амин.

Валид пожал плечами и снова уставился в окно.

– Слушай, я правда не собираюсь тебя убивать, – беспомощно глядя на трясущегося Насима, повторил Амин. – Давай… давай ты просто поешь.

– Д-д-да, хозяин, – мальчика колотило.

– Султан из тебя и впрямь не получится. Очевидного не видишь, – вставил Валид, с интересом косясь на Насима. Тот дрожащими пальцами отправил в рот горсть сладкого риса.

– Помог бы! – проворчал Амин, усаживаясь рядом с рабом.