Служанка

«Персонал для дома». Слава Богу, хоть это запомнил. Я рванул в агентство так, будто за мной черти с раскаленной сковородкой гнались. Теперь я точно понял, что моя глупышка сбежала, потому что не была уверена в серьезности моих намерений. И мы имеем теперь в сухом остатке: самодовольный индюк, который без устали трепался о себе — 1 штука, растерянная, разочарованная потеряшка — 1 штука.

В агентстве, как я и предполагал, сначала мне с пафосом вещали о конфиденциальности личных данных, но мое природное обаяние помогло мне правильно сформулировать взаимовыгодное предложение. Красивая бумажечка номиналом в пять тысяч перекочевала в папочку, лежавшую на столе, а адрес Анюты в записную книжку моего телефона.

Забив в навигатор координаты, увидел, что триста километров с хвостиком отделяет меня от моей строптивой козочки. По дороге нагуглил отель, потому что являться на ночь глядя, вернее даже ночью — это совсем дурной тон. Вот ишак! Даже не спросил, кто ее родители, чем занимаются, братья, сестры. Может игрушек надо было купить… Но все это вопросы второго плана. Не свататься же еду!

И тут же мысленно кусаю себя за язык. Похоже, что свататься. Потому что мои нервы не выдержат, если опять что-то пойдет не так.

С утра, купив букет цветов, я опять зарядил навигатор нужным адресом и помчался к Анютиному дому, искренне надеясь ее застать. От волнения покрывался потом и дергался, как мальчишка. Просто так умыкнуть ее, как дикий горец, не получится — уже нужно объясниться. В голове, словно пчелиный рой, гудели допустимые варианты.

Однако, когда я подъехал к дому, в черепной коробке осталась одна картинка: я хватаю ее на руки, запечатываю рот поцелуем и несу в машину. И пусть она брыкается, норовит стукнуть меня — я не останавливаюсь.

Но, как бы ни был соблазнителен такой поворот — «Кавказскую пленницу» не осуществить. Анюта как минимум должна взять паспорт. Даже стало немного досадно — устраивай тут романтическое похищение и бразильские страсти, когда оно все разбивается о жизненные реалии. А идея уже так понравилась возможностью ничего не объяснять!

Хорошая моя, сладкая и упрямая девочка! Просто удивительно, как она умудряется без демонстративных протестов и ультимативных «руки в боки» сделать все по-своему. Да и не только она. В последнее время жизнь что — то частенько выворачивает такие фортели, что я почти теряю контроль над ней и да и над собой.

Не успел я подумать об этом, как получил еще одно подтверждение.

Дверь открыла девчонка — подросток, ничуть не похожая на Аню.

— Привет! — делаю предельно внушающее доверие лицо.

— И вам здрассьте! Чего забыли в нашей дыре? — девчонка явно имела проблемы с воспитанием.

— Не поверишь! Любовь всей моей жизни. Аня дома?

— С чего ей дома быть? Анька деньги зарабатывает, мамке помогает.

— А тебя как зовут, жертва пепси?

— Меня не зовут, я сама прихожу, когда хочу.

Да, малявке, с которой предстояло породниться, придется преподать не один урок хороших манер.

— Нет, не выйдет! К нам будешь приходить, когда я приглашу! Итак, повторяю вопрос — Аня звонила? Собиралась приехать?

— А что мне за это будет?

— На Кипр возьмем к себе, — мое благостное, основанное на предвкушении счастья, расположение духа стремительно растворялось, потому что понимал — я приехал впустую.

— А Анька, значит, с тобой на Кипре будет задницу греть, а семье помогать никто не будет?

— Научишься себя вести, как подобает девушке, значит, будет. Повторяю вопрос — Аня звонила или сообщала, куда она может поехать?

— Не звонила она, и я понятия не имею, где она может быть, кроме работы, — девчонка сообразила, что от ее лояльности зависит благосостояние семьи, поэтому уменьшила градус наглости.

— Слушай, ты, которая сама приходит. А впусти меня?! Я не маньяк, просто я люблю Аню и хочу на ней жениться. Поэтому мне важно знать о ней все. О ее семье, о ней самой. Итак, возвращаемся к началу. Как тебя зовут?

— Светка, — выдув из жвачки приличный пузырь, она его лопнула, очевидно, так выражая степень своего изумления.

— Так можно мне войти? Правда, хочу посмотреть Анину комнату.

Света посторонилась, пропуская меня.

— Комната не Анькина, а наша общая. В одной родители, в другой мы: я, Анька, когда с нами жила и бабушка.

Я с замиранием сердца вошел в квартиру. Да, роскошь глубинки…. В коридоре фотообои с видами Мальдив, крохотная кухня и дешевенький, но свежий ремонт. Мебель под стать.

— Свет, чай не прошу, просто расскажи, чем Аня увлекается, куда ездила отдыхать, где училась, как училась. Альбом школьный ее покажи. Да, чтоб ты понимала, что это важно для меня, — я отдал ей букет и еще одну бумажку с Хабаровском. Больше давать не стал — совершенно очевидно, что родителям она не отдаст.

Как жадная обезьянка, цепкой лапкой она схватила купюру и мгновенно спрятала в карман джинсовых шорт, боясь, что я передумаю.