Служанка двух господ

— Иди сюда, — мягко попросил он, а у меня как стокилограммовые гири к ногам привязали.

Не могла, я просто не могла сделать шаг навстречу, и взгляд отвести тоже не могла!

Так и стояла, приросшая к месту, беспомощно хлопая ресницами и комкая платье, чувствуя себя ужасно неловко и глупо.

— Яна, — повторил Лорес, тем же мягким, но непреклонным тоном.

И улыбнулся, уголком рта, чуть-чуть насмешливо и ласково. Внутри всё обмерло, сердце распалось невесомыми лепестками, потом собралось обратно, но как-то неправильно, судя по рваному ритму. Краем глаза заметила, что Эрсанн откинулся на спинку кресла, и сидел так, что его скрывала тень. Решил сегодня отдать первую скрипку сыночку? Типа, вчера своё получил, теперь и младшенькому сладенькое?! Тёмно-голубые глаза чуть сощурились, Лорес побарабанил пальцами по коленке.

— Ну же, трусиха, — в глубине зрачка мелькнул хитрый блеск. — Или мне приказать?

Да, трусиха. Но хуже будет, если сейчас позорно сбегу из библиотеки, не подчинившись пока ещё настойчивой просьбе. Да и вопрос, смогу ли сбежать, от двух магов, один из которых владеет левитацией. Запрут дверь перед моим носом и всё. Эх, Янка, остаётся только смириться с предстоящим. Тебя ведь честно предупредили вчера, как теперь дальше будет. И я сделала чуть ли не самый трудный шаг в моей жизни, стараясь сохранить невозмутимое лицо. А потом ещё один, и ещё, в полной тишине, глядя поверх кресла, где сидел Лорес. Ну не могла я на него больше смотреть, не могла, видеть непонятную смесь предвкушения и радости на его лице. Пока не остановилась рядом с его креслом, послушно ожидая дальнейших указаний. Сама ни слова про трусики не скажу, нет! А сердце грохотало в ушах от поднявшегося волнения, и дышать ровно становилось с каждой секундой всё сложнее…

Лорес взял за руку, погладил пальцы, и тихонько потянул к себе.

— Присядь, Яна.

М-мать!.. Не хочу сидеть у него на коленках! «А придётся», — флегматично отозвался внутренний голос, и пришлось согласиться. Я молча, осторожно примостилась на одной ноге Лореса, в глубине души понимая, что мои попытки не допустить опасной близости между нами со стороны смотрятся очень смешно. Ведь Морвейну-младшему ничего не стоит обнять меня и усадить так, как ему удобно. Например, притянуть к себе ближе и почти уложить на грудь, так, как я вчера сидела. И вся моя решимость сопротивляться и показывать характер резко присмирела, едва сильные руки обвились вокруг талии, и я оказалась крепко прижата к Лоресу. Только и успела, что испуганно вздохнуть, да рефлекторно вцепиться в его предплечья, чуть не подавившись скакнувшим к горлу сердцем. На мой порыв не обратили ровно никакого внимания, прижались щекой к моей щеке и ещё и потёрлись!

— Ш-ш-ш, Яна, спокойно, — негромко, увещевательно произнёс Лорес. — Не дёргайся, плохого не будет.

Ага, не будет, для кого как!! А щека у него немного колючая, щетина за день уже успела пробиться… Почему-то эта маленькая деталь подбавила дров в костёр моего волнения, и лицо медленно, но верно стало теплеть. Впрочем, температура остального тела тоже постепенно поднималась.

— Яночка, ты же понимаешь, никто не даст тебе слишком много думать, — продолжил Лорес, и от нежданной нежности в его голосе я окончательно растерялась, разнервничавшись до дрожи. Его губы коснулись моего лица, невесомо, ласково, как лепестком провели, дыхание согрело, опалив ставшую слишком чувствительной кожу. — Расслабься уже, перестань зажиматься…

Умный такой, да?! Расслабиться… А голой попой на кактус не сесть, не?! Я не хочу расслабляться, я не хочу этой нежности, не хочу-у-у! Отдай уже мне бельё, и я уйду отсюда…

Слова, как всегда в моменты сильного стресса, остались лишь в голове. Лорес начал тихонько поглаживать мой живот, через всего три слоя ткани тепло пальцев чувствовалось очень хорошо. Воздуха стало резко не хватать, я замерла, боясь пошевелиться, не зная, чего дальше ожидать от Лореса. Эрсанн вчера застал меня врасплох, да, не дал времени осознать, и… и случилось то, что случилось. Что творил Морвейн-младший, в голове не укладывалось, никак. И, главное, зачем?! Губы спустились чуть ниже, приласкали подбородок, прижались ненадолго к суматошно бившейся жилке на шее. Против воли глаза закрылись, у меня вырвался длинный вздох, и голова сама откинулась на плечо Лореса. М-мама… Я позабыла и про своё бельё, и про сидевшего где-то рядом Эрсанна, который наблюдал картину маслом. Тело потихоньку наполняли чудесные, восхитительные ощущения, непривычные, если честно, ну или давно забытые. Вчера это был огненный шквал, сейчас — мягкий, ласковый ветерок, приятно обвевавший тело, наполнявший его тягучей негой. Возбуждение спряталось в глубине, дожидаясь своего часа, а сейчас… Сейчас меня умело и ненавязчиво соблазняли, вроде как не принуждая, но… не оставляя выбора… лишая воли этой нежданной нежностью. И злость, и страх таяли, оставляя растерянность, немножко неуверенность и опасливую радость, что сегодня от меня не будут требовать невозможного. Робкая надежда, что стыдом мучиться не буду, выходя из этой библиотеки.