Служанка-леди (СИ)

— Хорошо, — как можно более спокойным голосом ответила я и допила остатки настойки.

Набрала воздуха, чтобы все-таки поинтересоваться, могу ли идти — и… к черту эти трусики, наступлю на собственную гордость и попрошу у Хлои помощи в этом деликатном вопросе. Но у Морвейнов не буду просить, увольте. Однако мои благие и решительные намерения пресекли на корню.

— Я-а-а-ан, — знакомым тягучим голосом позвал Лорес и у меня чуть не вырвался обреченный вздох.

Гостиная, дубль два? Чисто такой междусобойчик на троих? Ладно. Да, злая, да, сердце испуганно замерло, а потом радостно затрепыхалось в предвкушении. Нет, не хочу повторения вчерашнего, потому что… потому что слишком сильно хочу, слишком сладко все было. Так, от меня ждут хоть какой-то реакции. Желательно не истеричной, а то лорды подумают, что ошиблись насчет уровня моих умственных способностей.

— М-м-м-м… Да, Лорес? — вовремя вспомнила о замечании Морвейна-старшего насчет титулов и не попалась в ловушку.

— Иди сюда, — мягко попросил он, а у меня как стокилограммовые гири к ногам привязали.

Не могла я сделать шаг навстречу, и взгляд отвести тоже не могла. Так и стояла, приросшая к месту, беспомощно хлопая ресницами и чувствуя себя ужасно неловко и глупо.

— Яна, — повторил Лорес, тем же мягким, но непреклонным тоном.

И улыбнулся уголком рта, чуть-чуть насмешливо и ласково. Внутри все обмерло, сердце распалось невесомыми лепестками, потом собралось обратно, но как-то неправильно, судя по рваному ритму. Краем глаза заметила, что Эрсанн откинулся на спинку кресла и сидел так, что его скрывала тень. Решил сегодня отдать первую скрипку сыну? Типа, вчера свое получил, теперь и младшенькому сладенькое? Темно-голубые глаза чуть сощурились, Лорес побарабанил пальцами по коленке.

— Ну же, трусиха, — в глубине мелькнул хитрый блеск. — Или мне приказать?

Да, трусиха. Но хуже будет, если сейчас позорно сбегу из библиотеки, не подчинившись пока еще настойчивой просьбе. Да и вопрос, смогу ли сбежать от двух магов. Запрут дверь перед моим носом и все. Остается только смириться с предстоящим. Тебя ведь честно предупредили вчера, Ян, как теперь дальше будет. И я сделала чуть ли не самый трудный шаг в моей жизни, постаравшись сохранить невозмутимое лицо. А потом еще один, и еще в полной тишине, глядя поверх кресла, где сидел Лорес. Пока не остановилась рядом, послушно ожидая дальнейших указаний. Сама ни слова про трусики не скажу, нет. А сердце грохотало в ушах от поднявшегося волнения, и дышать ровно становилось с каждой секундой все сложнее…

Лорес взял за руку, погладил пальцы и тихонько потянул к себе.

— Присядь, Яна.

Кажется, не так давно я эту фразу уже слышала. Не хочу сидеть у него на коленках. "А придется", — флегматично отозвался внутренний голос, и пришлось согласиться. Я молча, осторожно примостилась на одной ноге Лореса, в глубине души понимая, что мои попытки не допустить опасной близости между нами со стороны смотрятся очень смешно. Ведь Морвейну-младшему ничего не стоит обнять и усадить так, как ему удобно. Например, притянуть к себе ближе и почти уложить на грудь, так, как я вчера сидела. И вся моя решимость сопротивляться и показывать характер резко присмирела, едва сильные руки обвились вокруг талии, и я оказалась крепко прижата к Лоресу. Только и успела испуганно вздохнуть, да рефлекторно вцепиться в его предплечья, чуть не подавившись скакнувшим к горлу сердцем. На мой порыв не обратили ровно никакого внимания, прижались щекой к моей щеке и еще и потерлись.

— Ш-ш-ш, Яна, спокойно, — негромко, увещевательно произнес Лорес. — Не дергайся, плохого не будет.

Верю, как же. Смотря что подразумевать под этим словом. А щека у него немного колючая, щетина за день уже успела пробиться… Почему-то эта маленькая деталь подбавила дров в костер моего волнения, и лицо медленно, но верно стало теплеть. Впрочем, температура остального тела тоже постепенно поднималась.

— Яночка, ты же понимаешь, никто не даст тебе слишком много думать, — продолжил Лорес, и от нежданной нежности в его голосе я окончательно растерялась, разнервничавшись до дрожи. Его губы коснулись моего лица, невесомо, как лепесток, дыхание согрело, опалив ставшую слишком чувствительной кожу. — Расслабься и перестань зажиматься…

Расслабиться… А голой попой на кактус не сесть, не? Я не хочу расслабляться, не хочу этой нежности, не хочу-у-у. Отдай уже мне белье, и я уйду… Слова, как всегда в моменты сильного стресса, остались лишь в голове. Лорес начал тихонько поглаживать мой живот, через всего три слоя ткани тепло пальцев чувствовалось очень хорошо. Воздуха стало резко не хватать, я замерла, боясь пошевелиться, не зная, чего дальше ожидать от Лореса. Эрсанн вчера застал врасплох, не дал времени осознать, и… случилось то, что случилось. Морвейн-младший же, хоть и действовал нежнее, вызывал не меньшее волнение, чем вчера его отец.