Служба

В принципе, пресс-службы предназначены вроде бы для информирования общественности о делах своего ведомства: комментарии, подготовка и проведение брифингов, пресс-конференций, помощь в выяснении какого-то вопроса. Но лишь изредка полезную для читателя информацию журналист почерпнет в Центре общественных связей МВД. Тут стоит рассчитывать лишь на свои личные контакты с представителями ведомства. При общении с сотрудниками Управления информации Министерства обороны вообще никогда не знаешь, что выйдет: могут ответить, могут сказать «no comments», но вероятнее всего пошлют — от одного чина к другому и будут тасовать, пока вам не надоест. В общении с военными тоже большое значение имеют личные связи. А также умение того или иного издания «прогнуться» перед министерством. Но любопытнее всего взглянуть на пресс-службы вышедших из недр Лубянки «контор» — их роль далеко выходит за формальные рамки посредника с прессой.

Раскованнее всего ведут себя разведчики. Шеф Службы внешней разведки Примаков уже который год умело обороняется от прессы с помощью своего личного пресс-секретаря Татьяны Самолис и шефа пресс-бюро Юрия Кобаладзе. Из всех пресс-службистов они самые контактные, вежливые и вроде бы начисто лишены традиционного ведомственно-чекистского хамства. Чего нельзя сказать о прочих. Впрочем, вежливость не мешает пресс-разведчикам умело уходить от ответов по существу на конкретные вопросы. Но к рыцарям плаща и кинжала трудно придраться — все легко объяснить секретностью ведомства…

Получить какой-либо вразумительный ответ от пресс-представителей Службы безопасности президента и Главного управления охраны попросту нереально. Например, ответственному в ГУО за связь с прессой господину Олигову автор этих строк в 1993–1994 гг. названивал неделями, пытаясь выяснить вроде простые вещи, о встрече же и вовсе договориться не удалось. Занятой человек, разве лишь для «Пресс-клуба» делает исключения.

Опыт моего общения с пресс-службистами Лубянки от эпохи Баранникова до эры Барсукова привел к выводу: их деятельность еще более таинственна и секретна, чем представляемых ими ведомств.

Все общение с ними строится примерно следующим образом. Звонишь: «Сколько шпионов (террористов, контрабандистов, наемников и т. п.) поймано в этом году?» — «Зачем вам это надо знать? Пришлите факс с вопросами — мы ответим…». Иногда командный голос в телефонной трубке пытается устроить форменный допрос, требуя от вас назвать источник информации: «Откуда вам это известно?! Кто сказал?! Его имя!..»

После отсылки факса наступает период «Ждите ответа, ждите ответа, ждите…» Ответ, в принципе, можно ждать до бесконечности. Ибо его вам никогда не пришлют…

Начинаешь названивать снова. С тобой общаются вежливо, обещают скоро ответить: «Да, да, мы помним, дело поручено майору Пронину, вот его телефон…». Майор Пронин тоже извиняется — начальство только что передало ему запрос: «А может, мы с вами по телефону поговорим?» По телефону, так по телефону — так ведь все равно не говорит!

Долгое время пытался получить в ЦОС ФСБ информацию о воюющих в Чечне наемниках. Дохлый номер. Много слов и совсем мало фактов. И никаких документов. Верьте, мол, нам на слово и по телефону. Ну, еще пригласили к себе посмотреть видеоматериалы. Кои никакой ясности в вопрос не внесли.

Понятно, что обслуживание журналистов в задачи ЦОС не входит. Порой кажется, что основная функция таких центров — давать опровержения, чаще всего по принципу «сам дурак». Как пишет Филипп Найтли, один из крупнейших исследователей деятельности спецслужб, все легко пресечь на корню универсальной репликой, которую невозможно оспорить: «Вы ошибаетесь, потому что не знаете, что произошло на самом деле, а рассказать мы не можем, так как это секрет».

Но если наш пресс-центр работает не в жанре информационного обеспечения, то в каком? Напрашивается вывод: если не информация, тогда — дезинформация?

Агентство «Информ-Лубянка» свою родословную ведет от структур, занимавшихся вовсе не составлением сводок для информационных агентств. Генеалогические изыскания неизбежно выведут нас на Пятое управление КГБ, традиционно «опекавшее» отечественные средства массовой информации в известные годы. Именно это управление генетически наиболее близко нынешнему Центру общественных связей. Другая родословная ветвь приведет нас уже к Первому главному управлению КГБ (разведка), службе «А» (дезинформация, тайные операции) и управлению «Р» (оперативное планирование и анализ).