Брат поднял на меня глаза поверх сцепленных в замок пальцев и покачал головой.
— Леша, иногда я хочу тебя прибить. Или хотя бы огреть чем-нибудь тяжелым…
— Но не можешь.
— Не могу.
— А знаешь, почему у тебя не получается?
— Очевидно, потому что у тебя Черный Алмаз, а у меня — Сапфир…
Я печально усмехнулся.
— У нашего отца тоже Сапфир, но при этом я подчиняюсь его воле. Хочешь, расскажу секрет, как приручить обнаглевшего младшего брата?
Виктор уставился на меня со смесью интереса и недоверия.
— С чего это ты решил так расщедриться на рецепты?
— С того, что мы друг другу, надеюсь, не враги. И я хочу тебе помочь. Потому что однажды тебе придется занять место отца.
— Ну и в чем же секрет? — вздохнул брат и с сожалением взглянул на пустую кофейную чашку.
— Не приказывай, а договаривайся. Я адекватный человек. Да, у меня есть свои личные интересы, но я готов пойти навстречу, если меня просят по-человечески. Ты же пытаешься решать задачи с позиции силы и власти, которую взял взаймы. И беда в том, что ты сам в эту силу и власть не веришь, считая себя недостойным.
— С чего ты взял?
— С того, что ты вечно со мной соревнуешься и пытаешься доказать родителям, что ты лучше. Постоянно на этом спотыкаешься. А у нас здесь не Испытания. Здесь нет задачи решить, кто лучше, а кто — хуже. У каждого из нас есть своя зона ответственности, и проблемы мы должны решать сообща. Так что отстань уже от самого себя, Витя. Мне на хрен не нужен статус наследника. Все свое я заслужу сам, об этом не волнуйся. И делить нам с тобой нечего.
Виктор взирал на меня с неподдельным удивлением, словно не верил своим ушам. Хотя я не раз давал ему понять, что не стремлюсь к конкуренции с ним. Это ему всегда не давало покоя осознание, что в силе и ряде других талантов я его превзошел.
— Значит, если я просто попрошу тебя как друг и брат, ты не откажешь? — спросил он.
Я пожал плечами.
— С чего бы мне упрямиться?
— В таком случае, как твой брат и человек, который тебя любит и уважает, я прошу тебя впредь сообщать мне обо всех намерениях покинуть поместье. По крайней мере, до тех пор, пока я не перестану быть твоим представителем. Обещаю, что мы договоримся. Я лишь хочу убедиться, что могу тебе доверять.
— По рукам, — отозвался я. — Решили.
Может, хоть этот разговор что-то перевернет у него в голове.
Виктор тем временем отодвинул верхний ящик стола, вытащил оттуда большой белый конверт и протянул мне.
— Привезли через пятнадцать минут после нашего с тобой утреннего разговора. Потому я и велел тебя найти…
Я принял письмо и замер.
«Его светлости Алексею Иоанновичу Николаеву», — гласил конверт.
«Специальный Его императорского величества корпус».
Глава 18
От Виктора не укрылось удивление на моем лице. Брат отпустил край конверта и откинулся на спинку кресла.
— Совсем свежее. Пришло рано утром в особняк в Петербурге, быстро переправили сюда.
— Вскрыто, — я удивленно приподнял брови. — С каких пор у нас в доме начали подглядывать в частную корреспонденцию?
Виктор лишь пожал плечами.
— На меня не думай, оно уже пришло в таком виде. Приди оно прямиком сюда, я бы потребовал права присутствовать при ознакомлении с содержанием, но сам не стал бы вскрывать раньше тебя…
Ой ли? Впрочем, за Витей таких грешков и правда не водилось. А вот отец и матушка привыкли к тотальной цензуре еще с Зимнего. И поскольку статус и будущее нашей семьи зависели в том числе от моих успехов в Спецкорпусе, родители на правах моих опекунов явно решили первыми утолить любопытство.
— Открывай, не томи! — поторопил брат. — Ведешь себя так, словно тебе совсем неинтересно.
Я пожал плечами.
— А мне и правда не особенно интересно. Я и так знаю, что в письме.
Под пристальным взглядом брата я резко вспорол конверт канцелярским ножом и вытащил сложенный вдвое лист из дорогой итальянской бумаги. Пахло чернилами и чем-то синтетическим.