Служба по Восстановлению Памяти

– С удовольствием! Шарух, встань, пожалуйста, сюда, чтобы мы тебя видели. Будешь беспрекословно выполнять мои команды. Для начала бег на месте десять минут, начинай.

– И к чему эта муштра? – Шарух терялся в догадках, но бегать все же начал.

– Ты же по утрам зарядку не делаешь?

– И что?

– Мускулатура у тебя слабая, рельеф мышц сглаженный, нужно что-то с этим делать.

– И под таким предлогом ты решил лишить меня последних сил?

– Не отвлекайся: раз, два… раз, два…

Аманти присел рядом с Эрни, спросив:

– Чего молчишь?

– Жду, как ты дальше будешь развлекать Шаруха. Заставишь отжиматься и приседать?

– Ты научился читать мысли? – глаза Аманти стали большими от удивления.

– Я заметил, и ты отличаешься особой прозорливостью. С Шарухом иногда без слов друг друга понимаете.

– Бывает… – Аманти улыбнулся, но взглянув на жертву, улыбка медленно исчезла с его губ. Он возмущенно воскликнул: – Эрни, посмотри на своего друга! Как ты собираешься его учить драться, если он за пять минут пробежки задыхаться начал?

– А сам-то в идеальной форме? – спросил Шарух.

– Сейчас речь идет о тебе. Меня будем обсуждать, когда вы возьметесь на меня.

После пробежки, Аманти заставил Шаруха сделать десять приседаний, затем десять отжиманий от пола. Шарух проявлял чудеса терпения. Эрни даже ему позавидовал. Но делать упражнения Шаруху становилось все труднее, видно было, что он устал, пот стекал по лицу, руки и ноги не слушались.

– А теперь десять приседаний на одной ноге…

– Можно с поддержкой? – попросил разрешения Шарух. – Пожалуйста…

– Делай с поддержкой. Будешь блефовать, начнешь опять с бега.

– Аманти, ты изверг! Я тебе это припомню…

– Эрни, глянь, он, кажется злится. Мне пора делать отсюда ноги?

– Если ты его измотаешь, бежать не придется.

– Точно! Шарух, ты попал…

Шарух сделал пять приседаний на левой ноге и без сил опустился на пол.

– Все, я сдаюсь… Делайте, что хотите!

– У меня еще по плану десять приседаний на правой ноге и десять отжиманий на кулаках. Ты не можешь сдаться! – Аманти встал и, приблизившись, присел рядом с ним.

Шарух с трудом поднял голову и взглянул на него.

– Что-то ты совсем на себя не похож. Пощады просишь…

– Я очень устал. Ты проявишь милосердие?

– Предлагаешь палачу проявить милосердие? И не подумаю! Вставай, продолжаем упражнения.

– Значит, не проявишь?

– К чему эти напрасные вопросы? Ты тянешь время. До ужина полчаса осталось, ты же не хочешь опоздать? Да и мне домой пора.

– А если не подчинюсь?

Аманти озадаченно почесал в затылке.

– Эрни, что посоветуешь?

– Быть от него подальше.

– Что? Зачем это?

– А вот зачем, – ответил Шарух и набросился на палача. Аманти опомниться не успел, как оказался на спине с испуганно вытаращенными глазами. Эрни встал, собираясь разнять приятелей, но Шарух сердитым взглядом остановил его, предупредив: – Эрни, не вмешивайся…

– Шарух, ты чего? – выдавил из себя Аманти. – Эрни, помоги, жертва опять посягает на мой авторитет. Шарух, ты же мне ничего не сделаешь?

– Ох, не знаю, Аманти, я так на тебя рассердился…

Шарух не утруждал себя удерживанием Аманти в лежачем положении. Ему было достаточно просто положить руку ему на грудь. Тот не делал ни единой попытки встать.

– Может, ты начнешь сопротивляться? – пристально глядя в его большие серые глаза, спросил Шарух.

– Боюсь, ты же еще сильнее разозлишься.

Шарух улыбнулся.

– Аманти, можешь ты меня удивить своей искренностью. Лежи, не шевелись!

Он начал ощупывать его одежду.

– Ты чего?

– Ищу вещь, которая заставит тебя перестать быть покорным. А вот она…

Из левого кармана плаща он извлек маркер и зубами снял колпачок. Затем приблизил его к лицу поверженного палача.

– Не надо… – жалобно прошептал Аманти. – Только не лицо, прошу тебя…

Шарух протянул свободную руку к его лбу и убрал в сторону волосы, но, когда стал подносить руку с маркером, Аманти засопротивлялся. Он попытался оттолкнуть от себя его руку и сбросить Шаруха.

– Тебе почти удалось, а если так? – Шарух перехватил его руку и, используя ее, прижал к его горлу. Аманти дернулся и замер, тяжело дыша. Его глаза с беспокойством пристально смотрели в черные глаза, нависшие над ним. Вновь увидев приближающийся ко лбу маркер, он отчаянно завертел головой.

– Перестань, прошу…

– Успокойся, я не буду сильно тебя разрисовывать, только на лбу напишу всего одно слово. Не знаю, какое выбрать: «маньяк» или «садист»? Тихо не шевелись. Тебе не придется долго терпеть.

– Не надо… – едва слышно прошептал Аманти.

– Успокойся или я передумаю и нарисую усы, брови подведу, веснушек наделаю. Что выбираешь? – Аманти вздохнув, замер, закрывая глаза. – Ну, ты чего? Обиделся что ли? Я же еще могу передумать. У тебя есть шанс.

– Отпусти меня…

– Вот заладил: не надо, отпусти. Что страшного, если я на твоем лбу что-нибудь напишу?

– Мне… так по городу ходить? – Аманти с трудом подавил подступающую к горлу обиду.

– А вот с этим вопросом разберемся, когда я выполню свою работу, согласен?

Аманти больше не сопротивлялся, позволив Шаруху выполнить задуманное.

– Я два дня не смогу лоб отмыть…

– Знаю, и потому приглашаю погостить у меня все это время.