Служебный гороскоп

— Рай, ад… все это относительно. Зависит от мировоззрения.

В это время в ворота постучались первые праведники, благостно улыбаясь.

— Отворять? — вопросил Петр.

— Отпирай, — махнул всевышний рукой.

КОКОС НУЦИФЕРА

Во вверенном мне дворе из деревьев в наличии имелась одна-единственная липа, но без «липы».

Когда началась кампания по озеленению, я, дабы утереть другим дворам нос, объявил во всеуслышание, что, несмотря на суровые климатические условия среднерусской возвышенности и ряд других объективных причин, под моим личным руководством и при неусыпном внимании у нас растет кокосовая пальма и что наш двор самый красивый.

Сообщение произвело фурор среди соседей и соседей соседей.

— Ура! Пальма есть, райские кущи не за горами…

И, отложив на завтра то, что можно сделать сегодня, помчались глазеть на официальное открытие заморской диковины.

— Где? Где пальма? — вертелись головы вокруг своей оси.

— Ослепли, что ли? — сочувственно спросил я. — Да вот же! Помните? «В пустынных степях Аравийской земли три гордые пальмы счастливо росли…»

И я с гордостью указал на знакомую с детства липу.

— Это липа, а не пальма, — возражали все.

— Протрите глаза! Вот табличка! — возразил я. — Читайте: «Пальма. «Кокос нуцифера». Растет в тропиках по берегам материков и островов. Достигает 30 метров высоты…» Видите ее девичий стан? Слышите шелест ее листьев? Чувствуете ее свежесть?.. Есть! Есть пальма, и никаким скептикам ее не опорочить.

Все громко молчали и терли глаза на предмет снятия с них пелены. А кое-кто вообще закрыл их, чтобы лучше видеть.

— Вижу! Вижу! — наконец взвизгнула тетя Дуся, когда растерла глаза до крови. — Вон и мартышка по ветвям скачет. Ну и страхолюда! А морды-то, морды строит, что твой интеллигент. Кис-кис! — поманила она ее трудовым пальчиком.

— Слава богу! Хоть одна прозрела! — удовлетворенно сказал я. — Уверен: пальмы прочно войдут в нашу жизнь. Ведь одновременно с озеленением двора мы решаем и важную продовольственную проблему. Один кокосовый орех дает 8 килограммов сгущенного молока и заменяет стадо буренок вместе с пастухом. Одна пальма может накормить весь город!

Расталкивая самих себя локтями, все бросились записываться в очередь на кокосовые орехи. И только известный в местных кругах скептик дворник Пахомыч философски ухмыльнулся в бритый ус.

— А ты чего стоишь? — спросил я его. — Иль тебе орехи не нужны?

— Нету пальмы, — Галилеем уперся он.

— Как нету? Выходит, мы все слепые, а ты один зрячий? А это что? — крикнул я с надрывом.

— Какая же это пальма? Липа! Пальма у моря.

— Ах, у моря?! — сказал я. — Будет тебе море, мерзавец! Я докажу тебе, что пальма существует, растет и процветает.

Закипела работа. Экскаваторы рыли землю, машины увозили ее за тридевять земель. Не успел Пахомыч очухаться, искусственное море было сдано с оценкой «отлично» со всеми вытекающими из него последствиями. Ходили волны, дули норды и весты, а чтобы все было взаправду, раз в неделю, согласно мной утвержденному графику, разыгрывались девятибалльные штормы. С юга к морю потянулись дикари в макси-платьях и мини-купальниках, появились очереди за сосисками, местом под солнцем, лежаками и еще одна очередь за очередями.

— Ну как? — ткнул я Пахомыча в сторону моря. — Теперь у нас есть пальма, поскольку имеется море?

— Нету! — все еще галилейничал Пахомыч. — Разве море бывает несоленое?

Сразу же после этого разговора в магазине исчезла соль. Я даже спустил в воду несколько бочек кильки пряного посола и пару таранок.

И снова притащил Пахомыча на берег.

— Что теперь скажешь, Фома неверующий? Есть море? — рванул я на себе тельняшку.

Пахомыч взял пробу воды и долго плевался:

— Пересолили, сволочи!

— Придираешься. Химический состав как в Тихом океане, тютелька в тютельку. А если дело за этим — разбавим.

— На море корабли…

— Будут тебе корабли!

Началось строительство теплохода, рефрижератора, танкера, летучего голландца и ресторана «Поплавок». Я ездил за опытом, выбивал лимиты, порой сам брал в руки пилу и топор, как Петр I. Когда стали спускать флот на воду, неожиданно подорожало шампанское и церемония вылилась в копеечку. Но кто считает деньги, если идет пропаганда пальмы?

— Что теперь скажешь? — спросил я Пахомыча после открытия навигации.

Дворник полез в подштанниках в воду. Заплыл на середину, попробовал достать у моря дно, но нужен был хотя бы плохонький батискаф. Тут, согласно графику, взыграл штормяга. Маловера долго бросало с гребня на гребень, потом его чуть не переехал белоснежный лайнер под зарубежным флагом, нахлебался, бедолага, хорошо хоть, что наш младший брат — дельфин вынес дворника на белоснежный пляж прямо к моим ногам.

— Ну как, есть море? — спросил я Пахомыча. Торжествующая улыбка светила как маяк.

Чуть живой дворник обвел взглядом стрелы работающего в полную нагрузку порта, корпуса комбината по выработке китового уса, прочий приморский комплект — весь этот расцветший благодаря его сомнениям край и кивнул соленой головой.

— Есть море, будь оно неладно.

— Значит, есть и пальма! — вскричал я, упирая на логику.