Служебный роман (СИ0

А что, в конце концов, его здесь держит? Денег у него более, чем достаточно, да и его способностями он быстро найдет себе другое приличное местечко. Осмысление, что эта работа, где он провел последние годы своей жизни стала вдруг совершенно неинтересной, было удивительным. Он вдруг ощутил, какой бесцельной была его жизнь. Сначала работа ради состояния, потом – просто чтобы удовлетворить свое честолюбие, занять высокую должность, дальше – довести отдел до образцового состояния. Но ради чего?

Петир улыбнулся. За последнее время у него произошли весьма значимые перемены в мировоззрении. И, вполне возможно, появилась новая цель в жизни, в кои-то веки не связанная с деньгами.

Эта цель тут же заявила о себе входящим звонком телефона.

- Привет, - сказал он. – Ты спала утром, я не хотел тебя будить…

- Я хотела извиниться, - сказала она. – Ты не обиделся?

- Я? Почему? Нет, не обиделся, - ответил он торопливо. – А ты?

- И я, - Санса помолчала. – Когда ты вернешься?

- К пяти, - сказал Петир, бросив взгляд на часы. – Может, даже пораньше.

- Хорошо, - с заметным облегчением ответила она. – Можно, я шторы куплю?

- Чего?

- Шторы. На окна. По интернету. Коричневые такие.

- Эммм… Конечно, - сказал он. – Покупай что хочешь.

- Ты ведь не думаешь, что я слишком наглая? Хозяйничаю здесь…

Он рассмеялся.

- Нет, не думаю.

- Просто у тебя так неуютно. Окна голые…

- Купи еще цветок.

- Цветок?

- Да, я давно хотел. Какой-нибудь большой, в здоровенном горшке.

- Хорошо, - голос у нее стал веселый. – Потом вместе придумаем ему имя, да? У меня дома растет Джордж.

- Ладно, - опять засмеялся он. – Придумаем.

Желание бросить все и уехать домой было сильнее, чем недавнее желание избить Джоффри. Но Петир Бейлиш всегда был ответственным человеком, поэтому занялся работой, какой бы скучной она ему не казалась.

Он закончил уже к трем, перепроверил еще раз отчеты, разослал всем поздравительные письма с результатами года, и даже сделал прогноз по рыночной стоимости акций «Кастерли рок» на первый квартал грядущего года.

Из кабинета он вышел в половине четвертого.

- Досиди до четырех ради приличия и можешь идти домой, - сказал он Роз. – Если что – я на деловой встрече, придумай что-нибудь.

- Хватит меня шокировать, - вытаращила она глаза. – Джинсы, хот-доги, кофе в стаканчиках, и вдобавок сбегаешь с работы за полтора часа до конца?

- Рождество – время чудес, - повторил Петир фразу, которую сказал Джейме Ланнистеру в ресторане.

Уже у двери он оглянулся. Роз смотрела в монитор - сосредоточенно, поджав губы. Наверняка пасьянс опять не сходился.

– Слушай, может мне купить что-нибудь в кабинет? Какой-нибудь цветок? Или картину?

Роз подняла на него глаза и медленно перекрестилась. Он рассмеялся и вышел из кабинета.

По пути домой он купил небольшой букет из крупных, красных, похожих на маки цветов, с нежно-фиолетовым оттенком внутри лепестков, у самого основания.

- Анемоны, - назвала их продавщица.

Он, конечно, сразу забыл название, но цветы ему понравились. Они напомнили ему о маленьком доме у моря, где он вырос, у которого в небольшом палисаднике цвели весной маки. Маленькие, потому что там было довольно холодно, но очень красные. Ей понравится. Не только сам факт банального вручения букета, но и сами цветы, они подходили ей – очень красивые и необычные.

Он открывал дверь уже с улыбкой на лице, зная, что через несколько мгновений увидит ее, и еще раз проговаривая в уме все, что собирался сказать. На этот раз он не сглупит.

Но квартира встретила его тишиной.

- Санса? – он еще надеялся, что она здесь, в ванной может быть, или спит в спальне… Но в доме была пустота, особенная, заметная внутренним ощущением, и ему не надо было искать ее, чтобы понять, что в квартире никого нет.

Петир бросил портфель на диван и достал телефон. Он вслушивался в гудки добрые десять минут, пока до него не дошел посторонний звук. Ее телефон обнаружился в спальне, на прикроватной тумбочке.

Он сел на кровать, спружинившую под его весом. Ее вещи были здесь. Все, что они купили, ее телефон и всякая мелочевка на комоде под зеркалом. Следов борьбы видно не было, да и вряд ли Джофф ополоумел настолько, чтобы вламываться в его квартиру, но все же в груди все сжалось, мешая дышать, и стало неприятно холодно.

Наверное, это просто разочарование. Он так хотел ее видеть и так хотел ей сказать очень важные вещи, пожалуй, самые главные в своей жизни…

Чайник на кухне был еще горячий и была включена посудомойка. Он снял галстук, оглядывая кухню, думая, куда бы поставить цветы. Ничего, похожего на вазу, он у себя не помнил.