Служение нации. 10 мировых примеров управления Государством

В то время на Западе господствовала либеральная теория, почти не допускающая участия государства в экономике, поэтому многие бизнесмены называли все действия Рузвельта «ползучим социализмом». Кейнс разработал свою теорию, в которую хорошо вписывались все действия Рузвельта. Он считал, что в условиях безработицы и банкротств без вмешательства государства не обойтись. Либералы утверждали, что спрос определяет предложение и идеальным состоянием экономики и рынка труда является их равновесие, но Кейнс доказал, что возможны такие состояния равновесия, когда полная занятость не достигается и безработица может сохраняться неограниченно долго. Поэтому, чтобы выйти из этого состояния, нужен внешний фактор, увеличивающий совокупный спрос. Отсюда следует вывод: только активная финансовая политика государства может справиться с массовой безработицей. И вообще, манипулируя спросом, государство может достичь того, чего оно хочет: если ему необходимо уменьшение безработицы, то необходимо увеличить спрос, если надо подавить рост цен и инфляцию, необходимо уменьшить спрос.

Если покупательная способность снижается, сокращается выпуск товаров. Это приводит к уменьшению доходов тех, кто работает на предприятиях, и часть этих людей оказывается без работы. Отсюда еще большее сокращение покупательной способности. Порочный круг замыкается. Так продолжается до тех пор, пока спад не достигнет предельной точки.

Классическая (либеральная) экономическая теория требовала, чтобы в кризисные времена правительство поддерживало низкие цены, низкую зарплату и строго сбалансированный бюджет. Кейнс считал, что прежде всего надо думать не о деньгах, а об экономике, и советовал совершенно обратное: широкомасштабное увеличение объема общественных работ и массовые правительственные расходы. Необходимо увеличить ассигнования на строительство жилья, дорог, железнодорожных путей и всей системы коммуникаций. Теория государственного регулирования экономики, названная по имени ее создателя «кейнсианством», стала официальной «религией» рузвельтовской администрации.

Кейнс не только давал советы по экономике, но и посвятил Рузвельта в особенности психологии бизнесменов: бизнесмены сильно отличаются от политиков, они боятся публичности, чувствуют себя очень неуверенно, пугаются острых вопросов, и их легко сбить с толку, поэтому они патетически откликаются на любое доброе слово и сразу же начинают изображать из себя «патриотов».

При умелом обращении с бизнесменами, даже с самыми крупными, можно делать что угодно. Только не надо вести себя с ними жестко, как с волками и тиграми, надо вести себя мягко, как с домашними животными, даже если у них дурные повадки. Этот урок Рузвельт хорошо усвоил.

Дальнейшая судьба Кейнса сложилась весьма благополучно. Он заслужил звание самого великого экономиста XX века, в июне 1942 года стал членом палаты лордов британского парламента, принял участие в подготовке и принятии соглашения в июле 1944 года в Бреттон-Вудсе о создании Международного валютного фонда и Всемирного банка.

Приручение ветвей власти

До правления Рузвельта президент, возглавляющий исполнительную власть, играл примерно такую же роль, как две другие ветви власти – законодательная и судебная. Рузвельт занялся усиленным перетягиванием канатов: он отобрал у Конгресса многие его законодательные прерогативы и расширил законодательную функцию института президентства. Для этого он использовал самые разные методы: обхаживание влиятельных депутатов и сенаторов, давление на Конгресс через общественное мнение и свое право «вето». Он установил абсолютный рекорд, наложив вето 635 раз.

Более «крепким орешком» оказался Верховный суд, в котором заседали 9 судей, избираемых пожизненно и не зависящих от исполнительной власти. Избранные при прежних республиканских администрациях, они почти все законодательные инициативы Рузвельта принимали в штыки. Если за первые сто сорок лет своей истории Верховный суд Соединенных Штатов признал неконституционными шестьдесят законов, то лишь за один год правления Рузвельта – одиннадцать его законодательных инициатив (но следует признать, что подобного «фонтана» законопроектов тоже не было в истории). Коса нашла на камень.

Тогда Рузвельт обратился к Конгрессу, в обеих палатах которого большинство принадлежало демократам, предоставить ему право назначать дополнительных членов Верховного суда по достижении судьями 70-летнего возраста. Так как шестеро из девяти судей были преклонного возраста, он мог бы назначить еще шестерых новых судей и получить необходимое лояльное большинство в суде. Однако обе палаты отвергли законопроект, посчитав опасной чрезмерную зависимость судебной ветви от исполнительной власти. Между тем самый непреклонный из судей сам подал в отставку, и Верховный суд, испугавшись, что рано или поздно Рузвельт может заставить своих однопартийцев в Конгрессе принять его поправку, смягчил свою позицию и перестал отменять важнейшие рузвельтовские законы.