Служители ада

— Антисемитизм — это плохо и это же хорошо. Почему плохо — ясно, а почему хорошо? Очень промывает мозги моим голодранцам. Теперь ценят работу у своего человека.

Антисемитизм стал модной темой и на правовом факультете. Профессор Каревич прочел публичную лекцию «Красный катехизис социалистов». Рост рабочего движения и социалистических идей объясняет еврейскими кознями.

— Евреи натравливают социалистов на антисемитов, ибо желают, чтобы христиане воевали друг с другом, а не отражали их происки, — утверждает профессор Каревич и разъясняет: — Кто такие антисемиты? Это люди умеренных взглядов, более или менее зажиточные, стремящиеся своим трудом создать обеспеченное существование. Желающие правильно разобраться в общественных отношениях должны исходить не из ложного учения Маркса, а из «Основ этики» Фридриха Паульсена, доказавшего, что знания и деньги одних и труд других являются двигателями прогресса.

После лекции студент Пилипив вежливо спросил профессора:

— Возможно ли умного превратить в дурака?

— Невозможно! — учуял подвох профессор Каревич. — Дураки — тоже сословие и, судя по вашему вопросу, — самое стойкое, непреходящее.

Хохочут корпоранты-поляки, вовсю аплодируют. Повернулся Пилипив к корпорантам, разглядывает, будто впервые увидел, поклонился профессору и вежливо констатирует:

— Очень точный ответ. Однако у сословия дураков не только антисемитская вера, но и умные предводители. Лишь в одном пан профессор ошибся: невозможно вопреки установленному вами сословному делению и нас обратить в дураков.

Вскочили студенты, в шуме и гаме раздается: «Позор!». С одинаковым энтузиазмом кричат сторонники и противники взглядов профессора. Перепалка перешла в рукопашную, закончившуюся появлением полиции.

Неприлично переносить в храм науки приемы уличных и ресторанных ораторов, профессор Каревич перешел допустимый предел. И все же университетская власть поспешила замять это дело, и лекцию издал католический центр Галиции отдельной брошюрой.

Когда Ротфельд стал выяснять мнение Ландесберга о профессорской лекции, тот ответил кратко и четко:

— Надо вступать в сионисты!

— Ты же утверждал, что еще неясна ситуация. Была неясна, прояснилась. Общество рвется на части, противостоящие силы рассредоточиваются по национальным домам, превращая их в крепости. Так поступают поляки, украинцы, евреям тоже надо собираться в своем доме, иначе останемся незащищенными от оскорбительных и несправедливых нападок.

Согласился с Ландесбергом, в этот же день сообщили о своем решении Шмораку — студенту четвертого курса, сеньору[9] факультетской сионистской организации.

С неизменной иронией Ландесберг шутливо заметил:

— Профессор Каревич убедительней пропагандирует сионистские идеи, чем вы, мой сеньор.

— Некоторые, получая пощечины, лучше воспринимают идеи, — не остался Шморак в долгу. — Не беда, за битого двух небитых дают!

На следующий день Ротфельд и Ландесберг явились в ресторан на улице Бернштейна (еврейская музыка в исполнении скрипача Тетельбойма и кашерная кухня).

В зале только члены факультетской сионистской организации — восемнадцать студентов. Посторонним путь преграждает табличка на двери: «Свободных мест нет!».

Сеньор Шморак представил двух новых членов, провозгласил поздравительный тост.

Умолкли приветствия, Шморак провозглашает еще один тост:

— Хочу выразить благодарность профессору Каревичу, доказавшему, как никто другой, правоту нашего Ахера. Пусть после профессорской лекции кто-нибудь осмелится опровергнуть, что ненависть к евреям заложена в каждом христианине и преодолеть ее невозможно.

Снова выпили. Не за здоровье Каревича — за то, чтобы его антисемитские речи будили самосознание евреев.

Постучал Шморак ножом по графину, восстановил тишину:

— В наше братство сегодня вступили не зеленые новички, а зрелые мужи. Попросим поделиться своими ценными мыслями лучшего факультетского эрудита Генриха Ландесберга.

Поднялся Ландесберг, слегка поклонился коллегам, поблагодарил за оказанную честь. Не стал приводить свои размышления о социальных конфликтах, посвятил свое выступление значению национального вопроса в жизни современного общества.

— У каждой нации — своя жизнь, свои интересы. Не составляют исключения евреи. И знаете, почему до сих пор не шел к вам? Слишком односторонне понимал интересы евреев — только в свете экономической жизни. Теперь понял: на этой общей для всех народов основе произрастают разные национальные интересы. Наш интерес, интерес всех евреев, — противостояние извечным преследованиям. Вражда к евреям не убывает, только меняются поводы и формы вражды. За что только не бьют евреев! За то, что они капиталисты, за то, что они социалисты, за то, что изготовляют мацу на крови христианских младенцев, за то, что распяли еврея Христа, и прежде всего за то, что евреи. Чтобы противостоять наступающим отовсюду врагам, еврейской элите надо объединяться. Ум и созданный нашим умом капитал должны превратиться в несокрушимую крепость, стены которой оградят от волн ненависти.