Служу Советскому Союзу 3

Неужели он тоже почуял моё присутствие?

Я смотрел на него, пытаясь угадать — кем он был в прошлой жизни? Выходило плохо. По резким отточенным движениям я мог судить, что он был кем-то из военных. Может быть даже занимал высокие посты. Если владеет гипнозом также, как и я, то запросто мог прогнуть под себя всю четверку, а потом и проникнуть в аэропорт. Даже мог вызваться нести деньги и ему доверили.

— Вы всё-таки согласились на половину? А почему не давили до упора? — резко спросил он у Дамирова.

— Да мы как-то… я думал…

— Идиоты! Я вам всё четко разжевал, всё показал и сказал, что нужно делать так-то и так-то! На хрена творить самоуправство? Эх, раненных ещё отпустили. Ну что за люди? Ладно, посмотри, что там в чемоданчике. Улыбнитесь хотя бы половине, — Граф уселся на сидение Дамирова и толкнул ногой дипломат.

Дамиров тут же упал на колени возле дипломата, щелкнул замками, а потом дернул крышку вверх. Под свет в салоне попали аккуратные пачки долларов, сложенные внутри.

— Это же почти миллион, — с придыханием сказал Селиванов.

— Ну, а если бы следовали моим инструкциям, то было бы полтора. Эти коммунистические бонзы раскошелились бы на многое. Думаешь, у них в загашниках нет долларов? Да каждый спит на перине, наполненной пачками. Чтобы при малейшем шухере рвануть заграницу, или выйти на пенсию и умчать в теплые страны. Эти скоты только обычным людям запрещают хранить валюту, а сами…

— Это "кукла", — трагическим голосом произнес Дамиров.

В его руке была пачка долларов, вот только долларами оказались две верхние и две нижние купюры в пачке. Всё остальное было резаной бумагой.

— Как "кукла"? — подскочил Граф. — Не может быть! Я же сам видел, что они принесли доллары, пересчитали их и… суки! Они специально подложили это в надежде на то, что проведут штурм самолета. И я не проверил… А ведь должен был догадаться, что не просто так тот кгбшник отказался нести деньги. Я-то думал, что это тот самый волшебный шанс, а оно вон как оказалось…

— И что нам делать? — спросил Дамиров.

— Снимать штаны и бегать, — огрызнулся Граф. — Если бы вы меня слушали…

— Да чего ты заладил, если бы да если бы… У нас всё получилось, а вот ты… — рявкнул в ответ Дамиров.

Хрясь!

Кулак Графа встретился со скулой Дамирова точно по расписанию. Раф отлетел к стенке и сполз по ней, но потом посмотрел злыми глазами на Графа и навел на того ружьё:

— Ты чего, охренел в конец?

— Это вы охренели! — выругался Граф. — Похерили всю мою затею. Изначально вели себя не так, как я описал, а теперь и вовсе дураков врубаете! Вы без меня никто! Погань! Слабоумные полудурки! Только на мне вы и выезжаете! Сами ни хрена сделать не можете! Что, стрелять надумал, мразь?

Ну что же, пока они разбираются между собой, настал тот самый нужный миг. Тот миг, который дальше предопределит судьбу пассажиров. Я вытащил незаметно небольшой цилиндр и привел в действие гранату под названием "Черёмуха1".

А что? Террористам можно проносить оружие на борт корабля, а мне нельзя?

Тут же заструился дым, я швырнул "дымовуху" в сторону террористов и громко крикнул:

— Всем лечь на пол!!!

Глава 32

Секунды растянулись в минуты. Минуты в года…

Я должен быть быстрее пуль. Я должен быть быстрее звука… я должен…

Бросок вперед и удар сдвоенными кулаками в рыло Графа.

ННННАА!

Всегда первого надо вырубать лидера. С другими будет проще. Если же бить сначала тех, кто подчиняется, то лидер всё равно сможет скоординировать дальнейшую атаку. В армии тоже был закон — если есть выбор, то сначала стреляй в офицера. Сначала вышибай верхушку, а остальное рассыпется само.

От неожиданности Граф пропустил удар и мои кулаки воткнулись в лоб и подбородок. Он отлетел назад, а пока падал на Дамирова…

Плечом поддел ствол Селиванова и тут же врезал ему в кадык. Еле слышный хруст показал, что удар достиг цели.

Не останавливаться! Ни в коем случае не останавливаться!

Едкий дым распространится, у людей возникнет паника и они ринутся наружу. И тогда им будет наплевать на пулю и ругань — инстинкт самосохранения бросит их к дверям.

Перехват ружья Розальева. Ствол в потолок, а ногой в то место, которое нудисты не стесняются показывать. Он сгибается и тут же получает ребром ладони по шее.

Никакой жалости. Только эффективность и скорость. Только нацеленность на результат. Только быстрая ликвидация угрозы.

Воронов удивленно хлопает глазами и… Вот Воронова я пощадил. Он до конца не хотел участвовать в общем психозе, но… Он выбрал не ту сторону и мог помешаться. Поэтому от удара в лоб он сполз по стенке и тихо прикрыл глаза.

— Горим! — послышался дикий женский крик. — Горим, люди!

Фух, я всё-таки успел освободить проход от пробки с ружьями.

Мимо меня первым бросился тот мужчина, которого террористы приняли за переодетого милиционера. Он рванул дверь и прыгнул наружу.

От свежего притока воздуха едкий дым «Черёмухи» заструился внутрь салона. Это добавило паники, а потом…

Снаружи раздался стрекот пулемета и обшивку начали прошивать пули. Я тут же упал на пол.