Слышащая (СИ)

Я отвернулась, разорвав ледяную цепь, которой, казалось, сковал меня взгляд Армина. Но боковым зрением продолжала наблюдать за ним и видела, как он вздрогнул, будто очнувшись ото сна, и тоже отвернулся. «Если решила, что тебе всё равно, что он о тебе думает – просто забудь о нём!» – корила я себя. Но это было выше моих сил, и даже после начала матча мой взгляд, будто привязанный, украдкой то и дело возвращался к Армину. И хотя глаза наши больше не встречались, почему-то мне казалось, что он тоже не выпускал меня из виду.

Эйрфилтир чем-то походил на командный боулинг: две команды по семь игроков в каждой должны были сбить ледяные мишени в двух огромных нишах, прорезанных в стене цилиндра почти прямо напротив места, где мы сидели. Побеждала команда, первой сбившая все мишени, которые представляли собой массивные ледяные сталактиты, свисавшие со сводов ниш. Правда, в отличие от традиционного боулинга, сбивать мишени игроки должны были на лету, спускаясь в руслах снежных потоков. А учитывая, что потоки напоминали клубок гремучих змей, сцепившихся в смертельной схватке, задача была не из лёгких.

Трибуны (так я про себя окрестила зрительские ниши) ревели, когда игроки появились, скользя на эйрфилдах, из глубины хаоса снежных потоков. Обе команды спускались откуда-то сверху, но с разных сторон. Следуя за капитанами, игроки скользили в руслах потоков, заканчивая путь в двух смежных нишах в стене на одном уровне с нашей (потом я узнала, что они называются «базы»), неистово улыбались и размахивали руками, приветствуя публику и судей, которые, как оказалось, располагались в нише, находившейся прямо над нами. Признаться, выглядело это несколько комично: здоровые рослые парни и у каждого волосы собраны в кичку на макушке – «старушечью причёску». Правда, смеялась я лишь про себя, и то недолго. Хрустальный шёпот, сопровождавший выход команд, стих, обозначив начало игры, и то, что я увидела, заставило бы меня зауважать этих парней, даже если бы они предстали перед нами с девчачьими косичками.

Обе команды были «на поле» одновременно. Двое игроков – по одному от каждой команды – остались на базах. Их задачей было подавать «полевым игрокам» массивные ледяные шары, которыми те должны были сбивать мишени. Каждый игрок, мчась в русле снежного потока, мог в удобный для себя момент бросить шар в любую из мишеней. Если бросок достигал цели, команда получала одно очко. Каждый промахнувшийся должен был вернуться на базу и мог начать игру только после того, как команда соперника набирала два очка к тем, что уже были на её счету.

Игроки могли произвольно перемещаться по всему периметру цилиндра до тех пор, пока использовали для этого снежные потоки. Однако сложность заключалась в том, что потоки, извиваясь и переплетаясь, то и дело меняли направление. В результате игрок, нацелившийся на мишень и вот-вот готовый поразить её, мог пролететь буквально в нескольких метрах от места, в котором он рассчитывал сделать точный бросок, и от которого его увела изменившаяся траектория снежного потока. Кто-то в такой ситуации бросал наудачу, рискуя в случае промаха отсиживаться на базе, пока другая команда набирает очки, а кто-то придерживал бросок, и, пролетев мимо ниши, скрывался в глубине бешено метущегося снега, чтобы, вернувшись в русле нового потока, вновь попытаться поразить цель.

Один из игроков использовал обе стратегии и чаще других бил точно по ледяным мишеням. Сперва я не обращала на него внимания, ведь все игроки выглядели абсолютно одинаково, так что даже отличить одну команду от другой было невозможно, не то, что выделить кого-то из них. Да это и не требовалось, ведь побеждали те, чья ниша опустеет быстрее, независимо от того, кто сбил ледяные наросты в ней – свои или, промахнувшись, чужие. Но когда я спросила у Тайи за кого мы болели, она указала мне на игрока, который в тот момент как раз пролетал мимо базы, на ходу ловя брошенный ему оттуда ледяной мяч.

Я проследила за тем, в какую из ниш угодил его бросок и в дальнейшем наблюдала уже только за ним. Во-первых, потому, что игроки то и дело мелькали перед глазами, то скрываясь в снежной пелене, то появляясь вновь, и проследить за каждым с непривычки было невероятно сложно. Во-вторых, потому, что этот игрок был настоящим мастером. Его полет завораживал. Я невольно сравнила его с полётом Армина, который видела утром, и с удовлетворением отметила, что Армин катался гораздо менее свободно.

– Мы болеем за его команду? – переспросила я Тайю.

– Если предпочитаешь болеть за команду, то не отказывай себе в удовольствии. Я болею только за него, – отозвалась она, не отрывая взгляда от «поля», – это мой друг, Нарт – настоящий профессионал эйрфилтира.