Слышишь, Кричит сова !

Последнюю он не успел узнать - она вдруг подпрыгнула, удар о пол, и в легком звенящем взрыве перед ним раскатились совершенно другие монеты. Звон и легкие хлопки наполнили комнату. Алексей огляделся. Шагах в двух от него на полу устроился пацан лет дв-енадцати в сбитой на затылок шапке. Он ловко и привычно щелкал монетой о пол и, едва перед ним рассыпались новые,быстро и наметанно выхватывал, пока не исчезли, двадцатикопеечные монеты. Набрал он их уже много - зажатые в левом кулаке они высовывались между пальцами. Держать было неудобно, а когда одна выкатилась из кулака и взорвалась на какие-то совершенно ненужные красные медяки, мальчишка оглянулся беспомощно.

- В шапку сыпь! - посоветовал ему Алексей.

Он благодарно оглянулся, сдернул шапку и, высыпая монеты, показал: Во, уже трояк набрал! Еще раз приду - как раз на "Смену-8" будет...- Прижав локтем шапку, он снова принялся звенеть монетами о пол.

Алексей хотел поискать глазами Сережку, но тут перед ним снова звякнул хлопушечный взрыв, и он не поверил глазам: среди нескольких мелких монет лежал, серебряно поблескивая, константиновский рубль - одна из редчайших русских монет...

Хорошо, должно быть, выглядели они со стороны, когда очумело уставились друг на друга. А ящик смирно стоял на столе, стенки были обычного матового цвета, только откинутая панелька, казалось, ухмылялась красиозубой улыбкой клавиш.

- Ну, дела,- промычал Сережка и, не спрашивая, наугад нажал две крайние клавиши...

Просыпаться не хотелось, но какой-то странный звук - не то шорох, не то царапанье - пробивался сквозь сон, мешал и тревожил. Но только когда что-то скрипнуло совсем громко и в комнате потянуло холодом, я внезапно легко и сразу проснулась. Кто-то лез в окно. Странно, что меня поразил не сам факт - вор лезет в мое окно, а то, что он, этот вор или воры, ухитрились добраться до моего окошка - на четвертом этаже. Я инстинктивно нащупала кнопку и яркий свет ударил по глазам.

Окно было распахнуто настежь, и в ту секунду, когда вспыхнул свет, через подоконник легко перепрыгнул молодой красивый парень. Он тут же обернулся к окну, наклонился, помогая влезть следукйцему.

Я сдавленно крикнула, чувствуя, как слова с трудом продираются из окостеневшей гортани: -- Что вам нужно? Кто вы?!

Вор даже не обернулся. Я вскочила, заворачиваясь в одеяло. А в окно влез уже второй, третий, и через полминуты моя комната заполнилась чужими людьми. Две умело накрашенные красивые девицы принялись за дело. В окно полетел японский транзистор, привезенный тетей в прошлом году из заграиплавания, следом отправился содранный со стены ковер, потом сервиз, потом еще что-то. Я соскочила с кровати и, кутаясь в сползавшее одеяло, бросилась к стоявшему ближе всех парню, деловито вытаскивавшему из шкафа теткины платья.

- Что вы делаете?! Кто вы?!

Он не обратил на меня внимания. Я бросалась от одного к другому, пока наконец один из грабителей - тот, первый, удивленно уставившись на меня, рявкнул: - Иди. ты... - и отвернулся.

Через несколько минут все кончилось. Оглядев пристально комнату стены со следами выдранных гвоздей, шкаф, сиротливо распахнувший дверки, пустые полки серванта, вожак удовлетворенно сказал: - Лады...

В полминуты комната опустела. А я, уронив одеяло на пол, растерянно оглядывалась по сторонам. Что я скажу тете? - колотилась единственная мысль.- Что?

Мой взгляд задержался на тумбочке, где еще полчаса назад стоял цветной телевизор. На тумбочке лежала какая-то пачка. Машинально взяв ее, я прочла размашистую надпись - "за соучастие". Так же машинально развернув бумагу, я увидела деньги. Их было пятнадцать красных десяток - полтораста рублей. "За соучастие". И тут только до меня дошло - ведь это мне. За соучастие...

Коленки у меня ослабли и, внезапно обессилев, я опустилась на пол...

- Ну и ахинею несет эта штука! - единственное, что Алексей нашелся сказать, инстинктивно отпихивая подальше вопрос - что же все-таки происходит?

Сережка, нахмурясь, вертел ящик так и сяк, распахивал панельки и только, когда Алексей дважды повторил вопрос, ответил, как отмахнулся: Ничего не понимаю. Похоже на галлюцинатор.

- Что-то я о таком не слышал.

- Я тоже. Но если аппарат вызывает галлюцинации, как ты его назовешь?

Сережка умолк, как будто что-то подсчитывая в уме, и, пробежав пальцами по клавишам одной панельки, быстро повернул ящик и нажал несколько клавиш на второй боковине.

- Ну, посмотрим, что сейч...

Сумерки окрасили все вокруг в ярко-красный цвет. Бордовые тени изогнутых мачт легли причудливыми многоугольниками на полупрозрачные кубы и полушария Станции. Он, откинувшись на пологую спинку, с интересом следил, как красная полусфера стены становилась бледнее и, наконец, стала оранжевой - наступила ночь. Второй раз он был на Станции - в этот раз уже три осевых оборота - и все равно было интересно.