SM: Доверие

Когда Лиля притормозила у обочины, я выскочила из автомобиля и бегом направилась вниз по откосу, туда, где были низкие деревья и густой кустарник. Проваливаясь почти по колено в грязном снегу, я схватилась за первое дерево и буквально согнулась пополам. Меня выворачивало. Желудок горел огнём, когда я в очередной раз гулко кашляла.

Громко рыдая, я жалась к дереву, ничего не понимая.

Что, твою мать, происходит?

Что происходит со мной?

Я вышла к машине спустя почти двадцать минут. Меня не хило колотило. Зуб на зуб не попадал. Лиля сидела на багажнике, мерно качая ногами. Она смотрела на звёздное небо, сжимая в руках бутылку с водой. Сейчас она выглядела как большой ребёнок.

– Держи, станет легче.

Сделав пару глотков, я решилась задать вопрос:

– Зачем ты мне всё это рассказываешь? Зачем так подробно, в таких красках? Зачем? – я плеснула себе воды на руку и умылась. – Какая в этом необходимость?

Лиля спрыгнула с багажника и подошла ко мне. Она смотрела прямо в глаза, я цепенела от этого прямого, честного и открытого взгляда.

– Потому что Сергей тебе верит. Но не верит мне. Ты единственная, кто может убедить его в обратном. Он прислушается к тебе. Поэтому тебе придётся выслушать меня до конца, – Лиля сделала шаг назад и улыбнулась. – А ещё мне становится гораздо легче. Ты ведь не психолог. Ты не ищешь причины в моём прошлом, не обвиняешь меня во всём, что происходило. Ты не делаешь мне больно. Просто слушаешь меня… Похоже, мне этого очень не хватало.

Я сделала очередной глоток. Озноб не проходил. Со страхом смотря на Лилю, молилась только о том, чтобы Серёга нашёл меня как можно быстрее.

***

Трасса резко скакнула вперёд, в то время как мы свернули влево. Обычная дорога на две полосы терялась в густом лесу. Теперь мы уходили прочь от жилых мест и лишних глаз. Стоило только съехать с шоссе, как потерялись все другие машины. Мы остались одни.

Я всё ещё часто и мелко дышала ртом, когда Лиля решилась задать вопрос:

– Ты как?

– Сойдёт… – я старалась не дышать носом, потому что резкий запах бензина стал меня преследовать повсюду, вызывая мерзкие и липкие приступы тошноты. – Ты всё в таком духе рассказывать будешь?

– Нет… – Лиля всматривалась в дорогу, то и дело пригибаясь и ища что-то по бокам. – На самом деле этим бы всё и ограничилось. Бессмысленно рассказывать про дни, похожие друг на друга как две капли воды. Один сменялся другим и ничего не менялось. Но так случилось, уж не знаю, по воле бога или дьявола, что в моей жизни практически одновременно появились трое человек, которые изменили всё.

Я машинально кивнула, прислушиваясь к своему животу: просить Лилю остановиться или можно ещё потерпеть?

– Даже не знаю, с кого бы не начать. Сложно понять, кого нужно выбрать первым…

– А что они такого сделали?

Лиля хмыкнула и пожала плечами. Задумчиво облизала губы и неторопливо ответила, плавно растягивая слова:

– Каждый из них сделал для меня что-то… хорошее. Если это так можно назвать. Первый доказал, что моя душа ещё не очерствела, и я могу вполне искренне сочувствовать и сопереживать. Второй заставил биться сердце, дал мне возможность… любить. Но тут я сомневаюсь: хорошо это или плохо? Третий сделал немыслимое: открыл для меня мир иной боли. Тогда это было мне нужно. Сейчас же это как яд, вся я разрушаюсь, превращаюсь в гниль от этого и ничего не могу поделать.

– Тогда начни с того, кто сделал для тебя самое важное, самое главное.

– Хм… – Лиля ненадолго задумалась, словно перебирала варианты. – Тогда, пожалуй, я начну с Волшебника. С него всё началось…

***

2008

Холодная женская ладонь шутливо прошлась по моей голени, так опрометчиво высунувшейся из-под одеяла. Я дёрнула ногой и сильнее замоталась в него, не желая разговаривать с Жанной. В том, что это она, я не сомневалась.

– Вставай давай!

– Не хочу… Отстань! Дай поспать… – я лениво потянулась к часам, стоящим на тумбочке, и со стоном выдохнула: половина седьмого утра. – Убью! Ты время видела?

Жанна кокетливо сдёрнула одеяло и перевернула меня на живот. Я со злостью вглядывалась в миловидное лицо в обрамлении мелких чёрных кудрей. Глаза у женщины были будто паволокой затянуты: тёмно-серые, мутные. Значит, опять с ним развлекалась.

– Подъём, Лилёк! Тебя Дами хочет видеть.

– Теряешь хватку, раз после ночи с тобой в такую рань он зовёт меня.

– Острячка! – чувствительный шлепок заставил меня вздрогнуть. Край ночной рубашки сполз с бедра. Я испуганно поправила хлопковую ткань, но было уже поздно: Жанна заметила. Её глаза опасно сузились, когда она прошипела мне в лицо: – Опять балуешься? Говорила тебе, что хватит. Если кто заметит, влетит всем! Что же ты за дура такая?

– Тебе какая разница? Тебя всё равно это не коснётся. Ты же у нас особенная…

Я лениво села в кровати и прошлась рукой по распущенным волосам. Пригладив их, зевнула и посмотрела на Жанну, готовую рвать и метать.

– Чего он хочет?

– А я знаю? – она плюхнулась на соседнюю кровать и скинула туфли, пихнув их ногой в сторону тумбочки. – Нас звонок разбудил, мы только угомонились. Так что ты это, шевелись, он сейчас не в лучшем настроении.