Small World

Решение сходить к врачу как бы придало Конраду сил. Словно само намерение вплотную заняться своими проблемами стало одновременно и началом освобождения от них. Память больше не подводила его. У Розмари ни разу не возникло ощущения, что он путает ее с кем-то другим.

Они сентиментально и в полной душевной гармонии встретили Рождество с елочкой и бенгальскими огнями и сходили в полночь к мессе. Через неделю они чинно отпраздновали Новый год с обилием осетрины на столе и небольшой бутылочкой шампанского, постояли полчаса у открытого окна и послушали далекий колокольный звон. Полные уверенности в будущем они вступили в новый год.

Наутро в праздник Крещения Конрад Ланг тихо встал в четыре часа утра, выскользнул из спальни, надел на каждую ногу по два носка, а поверх пижамы плащ. На голову он натянул меховую шапку Розмари, открыл тяжелую дверь на улицу, вышел в звездную зимнюю ночь и быстро пошел по главной улице в конец деревни. Там он свернул вбок на тропинку, пересек осторожно железнодорожные рельсы и браво зашагал в сторону Шта-церского леса.

Ночь была холодной, и Конрад порадовался, что обнаружил в карманах своего плаща пару перчаток из свиной кожи. Он надел их, не замедляя темпа. Если он будет так все время идти, то через час дойдет. Было еще рано. Он мог себе даже позволить немного задержаться. Ведь он специально поднялся заблаговременно.

Снег в лесу был глубоким, по обеим сторонам дороги высокие снежные заносы, поглощавшие любой звук, можно было и не надевать домашние шлепанцы, его и так никто бы не услышал.

Время от времени ему попадались освобожденные от снега деревянные скамейки. Возле каждой стояла мусорная корзина, и на каждой красовался черный человечек на желтом фоне, бросающий что-то в нарисованную корзину. Но Конрад не поддался на эту удочку. Он туда ничего не бросил.

Все шло по плану, пока он не дошел до развилки. Там он увидел дорожный указатель с двумя желтыми табличками. На одной было написано: «Гюнтрезина в получасе ходьбы», на другой — «Санкт-Мориц в полутора часах ходьбы». К этому он не был готов.

Он остановился и попытался разгадать этот трюк. Ему понадобилось много времени, прежде чем он раскрыл коварный замысел: его хотели заманить и навести на ложный след. Это развеселило его. Он покачал головой и рассмеялся. Его заманить и направить по ложному следу! Когда Розмари проснулась, было еще очень темно. Она почувствовала, что что-то не так. Конрада рядом не было.

— Конрад?

Она встала, зажгла свет, накинула халатик и вышла.

— Конрад?

В холле горел свет. Теплое верблюжье пальто Конрада висело на вешалке, его меховые сапоги стояли рядом на металлической подставке и обсыхали. Значит, он где-то здесь, в доме.

Дверь в тамбур была закрыта, но, проходя мимо, она почувствовала, как тянет холодом. Розмари приоткрыла дверь в тамбур. В лицо ей ударил ледяной ночной воздух. Дверь на улицу была распахнута настежь.

Она вернулась в дом, юркнула в белые меховые сапожки и надела теплое пальто на меховой подстежке. Мехового капора на месте не оказалось.

Она вышла за дверь.

— Конрад?

И потом погромче еще раз:

— Конрад?

Ответа не последовало. Тишина. Она прошла вперед до садовой калитки. Та тоже была открыта. Деревенская улица тихо спала. Дома стояли темные. Часы на деревенской церкви пробили пять.

Розмари вернулась в дом и, открывая дверь за дверью, стала звать Конрада. Потом подошла к телефону и набрала номер полиции.

Геркли Капрец давно уже служил полицейским в Верхнем Энгадине. Он привык, что богатые господа, у которых седина в голову, а бес в ребро, вдруг пропадают по ночам. Но он, естественно, также отдавал себе отчет в том, что обязан относиться к этому с достаточным вниманием — в зимний сезон сюда сплошь наезжают господа, имеющие вес и влияние на те инстанции, которые могут здорово осложнить ему жизнь. Его коллега помладше, правда, еще не обладал такой взвешенностью суждений, но уже усвоил навыки уважительного поведения и не раскрывал рта, когда его не спрашивали.

Капрец в присутствии Розмари тотчас же деловито передал по телефону внешнее описание Конрада Ланга.

— По имеющимся данным, пропавший одет в плащ и пижаму, в шлепанцах на ногах и с дамской нутриевой шапкой на голове.

Полицейский на другом конце провода засмеялся.

— Такого отыскать, пожалуй, труда не составит. Капрец ответил ему сдержанно и тактично:

— Спасибо. — Он положил трубку, посмотрел Розмари в глаза и сказал:

— Меры по розыску приняты, госпожа Хауг.

Фаусто Бертини ехал на санях под No 1 ранним утром к ремонтной мастерской извозной конторы, где он подрабатывал в зимний сезон. Полозья с одной стороны отошли, надо было их подремонтировать перед выходом на маршрут. Сезон был в разгаре. Сани шли нарасхват. Через каждые несколько метров из-за неисправности полозьев сани кидало в сторону и они сбивали шаг лошади. Бертини чертыхался.

На развилке кобыла упрямо встала.

— Но! — закричал на нее Бертини. — Пошла! — И когда это не возымело действия, в сердцах обругал ее: — Porca miseria! — И еще добавил: — Va fan culo! (Итальянские ругательства.)