Small World

— Я не хочу прожить всю свою жизнь с тобой.

В один из весенних дней — фен разогнал облака, небо заголубело, садовники озабоченно наморщили лбы — Кони нарисовал «Дом снежснежков в мае». Симона пришла чуть раньше на сеанс с фотографиями. У Конрада еще не закончилась трудотерапия — он сидел, глубоко погрузившись в себя, за столом и рисовал. Симона поздоровалась с ним. он коротко кивнул ей и опять занялся своим рисунком. Он окунул кисточку в стакан с мутной водой и начал водить ею по листу с акварелью. Симона села и стала терпеливо ждать. Когда сестра сказала:

— Чудесно, господин Ланг, просто превосходно, мне это очень нравится. Можно мне показать госпоже Кох? — Она встала и подошла к столу.

Листок был еще влажным и кое-где вспучился. Бесцветно-водянистая облачно-серая голубизна на белом фоне. По нему широкий мазок кистью, окруженный рыжеватыми и желтыми, равномерно жирными мазками, расходящимися от него лучами. Внизу большими топорными буквами было написано по-печатному: «КониТоми Ланг — Дом снежснежков в мае».

— Действительно очень красиво, — подтвердила Симона.

Она села рядом с Конрадом и стала раскладывать перед ним фотографии на столе, а врач по трудотерапии собирала тем временем свои «орудия производства». В суете, возникшей в этот момент, Симона не услышала, как вошел доктор Штойбли. Только когда она в полном отчаянии при третьем «Томикони, Конитоми» подняла глаза к телекамере, она увидела его стоящим близко от стола.

В «утренней» комнате Эльвиры окна были нараспашку. Послеполуденное солнце светило в самую глубину комнаты, лучи добирались до оттоманки, где она сидела рядом с доктором Штойбли. Он только что вернулся из гостевого домика и докладывал ей о дальнейшем ухудшении здоровья Конрада.

— Значит, сенсации в медицине не произошло. — констатировала Эльвира.

— Похоже на то. Когда я пришел, он даже не узнавал себя на старых фото. Конитоми и Томикони — это все, что он смог сказать.

— На каких старых фото?

— Симона показывала ему фотографии, где вы, очевидно, путешествуете с Томасом и Конрадом по Европе. Мальчикам, пожалуй, лет по шести.

Эльвира молча встала и исчезла за дверью, которая вела в гардеробную. Доктор Штойбли остался сидеть, мучаясь вопросом, что же он такое сказал. Через некоторое время Эльвира вернулась с фотоальбомом.

— Эти фотографии?

Штойбли взял альбом в руки, полистал его и кивнул.

— Очевидно, фотокопии сделаны с этих фотографий.

Эльвира вынуждена была сесть. Она вдруг показалась ему такой старой, какой и была на самом деле. Доктор Штойбли взял ее руку за запястье, уставился на часы и начал считать пульс.

Эльвира резко выдернула руку.

Доктор О'Нейл, доктор Кундерт и Симона сидели в комнате наверху и пили кофе. На экране монитора они видели Конрада Ланга, утонувшего в своем кресле в гостиной. Конрад дремал. Он сегодня не завтракал и не обедал.

Симона задала вопрос, который уже давно ее мучил:

— То, что лечение ускорило процесс, полностью исключается? Кундерт и О'Нейл обменялись взглядами.

— Насколько наука позволяет исключать что-то полностью, — ответил О'Нейл.

— Следовательно, полностью это не исключается? — заметила Симона. Они уставились на монитор. Конрад Ланг не двигался. Вот он открыл глаза и удивленно обвел ими комнату, снова закрыл их и продолжал дремать дальше.

— Если удастся остановить процесс, пока Конрад еще в состоянии говорить и понимать речь, то у него есть шанс, что оставшиеся клетки можно будет стимулировать и между ними возобновятся связи. Вероятно, у него большие провалы в памяти, и необходимо с помощью нудной и кропотливой работы заново привести в порядок всю систему приобретенных им знаний. И это возможно. Мы исходим из того, что это возможно, иначе нас здесь бы не было.

— Просто вы хотите подбодрить меня. — улыбнулась Симона.

— Мне это удалось?

— Немножко.

Эльвира немедленно вызвала Томаса и Урса к себе в кабинет, где обычно проводились неофициальные заседания Совета правления концерна. Она сразу перешла к делу.

— Урс, твоя жена обокрала меня.

Урса как по голове стукнули. Он решил, что речь идет о делах концерна.

— Я не знаю, как и с чьей помощью, знаю только, что она завладела фотографиями, которые я хранила здесь в потайном месте. — Она показала на альбомы, лежавшие на столе. Урс взял один из них и принялся листать. — Она как-то проникла сюда и сделала с них копии. Доктор Штойбли видел, как она разглядывает их с Кони.

Томас тоже взял альбом и стал листать его.

— А зачем ей это понадобилось?

— Она хочет стимулировать его память, откуда я знаю зачем. Это якобы может помочь восстановить его восприятие реальности. Окружающей его действительности.

— Ты так предполагаешь или ты знаешь это?

— Она постоянно приставала ко мне, чтобы я дала ей фотографии прошлых лет. И к Томасу тоже. Ведь так, Томас?

Томас сосредоточенно разглядывал фотографии в альбоме. И поэтому сейчас поднял голову и переспросил:

— Что?

Эльвира отмахнулась от него и снова накинулась на Урса:

— Я хочу получить фотографии назад, и притом немедленно!

— Но они и так у тебя, она же только копии сделала, ты сама только что это сказала.