Smaranam. Памяти Октябрины Федоровны Волковой. Сборник статей

Поэма написана в чхаявадском стиле: санскритизованным языком, с использованием полисемантичной, абстрактной лексики, с предпочтением неясного синтаксиса и лишенных формальных показателей грамматических форм. Все это набрасывает некую «дымку неясности», способствуя свободной интерпретации текста. Главное здесь — поток сознания, поток чувств, воплощение одной из основных идей чхаявада — темы единства сущего как нерасторжимости горя и счастья, жизни и смерти, вечности этого двуединства, а посему тщеты достижения безоблачного счастья и благополучия на земле, его призрачность, его иллюзорность. Лишь «бездумная, наивная, несведущая юность, оседлавшая облака и льющая вино весны на весь мир» (курсив мой. — Н.В.), до поры не знает, что «весна чревата листопадом». Все это клишированные образы чхаявада, нашедшие определенное место и в поэме об Ашоке.

Но о Будде Прасад мог писать и в ином стиле, что ярко проявилось в двух стихотворениях из цикла «Волна» (Lahar).

Они написаны просто, заданная неясность отсутствует совершенно. В одном из этих стихотворений речь идет о реальной роще, расположенной на «тихом болотистом берегу Варуны», где текут ручьи, расцветают лотосы. Слово чхая («тень»), которое в чхаявадской поэзии обычно выступает в сочетаниях типа «тень жизни», «тенистый путь, на котором нет отдыха», «тень майи» и т.п., здесь значит просто «тень от дерева» («в ласковой тени дерева велась умная беседа»). Если в других стихах «течь» или «струиться» мог румянец Зари, то здесь мирно и просто «течет нежный ручей». Порядок слов не нарушается, послелоги опускаются редко, неличные формы глагола почти не употребляются. Чхаявадскую «игру теней» заменяют конкретные события из жизни Будды.

Приведем подстрочный перевод стихотворения⁶.

О тихий болотистый берег Варуны!

О любовь к отсутствию желаний у подвижника!

Отдых от вечных забот, о роща — жилище риши!

Краткое спасение от бренности мира, густая роща лиан, деревьев и цветов! В молчании твоих хижин свершается чистое дело —

Чистое соединение неба и земли, о чем поет сансара.

О тихий, болотистый берег Варуны!

О любовь к отсутствию желаний у подвижника!

В твоих рощах бывали увлеченные философские беседы О рождении богов, о снах неба.

В ласковой тени дерева велась умная беседа О том, какую часть возьмет разум, каково право сердца.

О тихий болотистый берег Варуны!

О любовь к отсутствию желаний у подвижника!

Оставив земные наслаждения, богатство и столь трудно достижимую

любовь возлюбленной, Полное нежности сердце отца, ребяческую ласку сына,

Определяя первопричину несчастий, освобождая души,

Ведя лесные разговоры, сам Будда пришел к твоим вратам.

О тихий болотистый берег Варуны !

О любовь к отсутствию желаний у подвижника!

Прохладный поток воды освобождения успокоил пламя мира.

Чтобы сокрушить бремя мрака несчастий быстрый Амитабх —

неземной муж,

Став богом, воззвал к страждущим, тревожным душам:

«Вы сами можете сломать узы бытия, у вас есть на то полное право!

О тихий болотистый берег Варуны!

О любовь к отсутствию желаний у подвижника!

Оставьте прямолинейность жизни, изберите нейтральный путь,

Он принесет гибель всем несчастьям, и вы это сделаете сами» —

Так прозвучал победный клич гуманности вселенной,

В нем слышался голос Всевышнего!

О тихий болотистый берег Варуны!

О любовь к отсутствию желаний у подвижника!

Ты счастлива, что несешь миру это великое слово,