В 93-м году он впервые приехал в Израиль. Мы ужинали у брата Лёни, радовались встрече, а он, наш гость, восхищался Израилем, рассказывал о Москве, отвечал на наши вопросы. Эту беседу-интервью я опубликовал в журнале «Балаган». К концу 2003 года собирался в Москву. За время пребывания там, планировал сделать несколько интервью. В числе первых, с кем хотел встретиться, был он, Лёня Филатов, я даже название для этого интервью заранее придумал: «Десять лет спустя» и конструкцию выстроил: прошлое интервью плюс сегодняшнее, соединить их вместе… Я всё запланировал и предусмотрел, кроме одного: его ухода из жизни.
Но всё равно, я это интервью сделаю! Ведь он оставил столько ответов на все мои вопросы в своих стихах, пьесах, пародиях, что моя задача – только выдёргивать их и вставлять. Интервью с Филатовым без Филатова?.. Да! Потому что ушёл он, а его поэзия осталась: его ум, его талант, его афористичность.
Просматриваю прошлое интервью и украшаю его дополнительными ответами из его произведений:
– Лёня, каковы первые впечатления?
– Их столько, что они уже и первые, и вторые, и третьи!.. Девицы – красотки, разных цветов и оттенков.
Ребята – сильные, спортивные, в противовес тому традиционному образу хилого и тщедушного еврея-очкарика!.. Поразил и Иерусалим, и Мёртвое море, и Иудейская пустыня… Напрягал все свои ограниченные библейские знания и всё ждал, что на горизонте появится Христос.
– Много знакомых встретил?
– Легион! Одни счастливы, другие хнычут. Но в одном убеждаюсь всё больше и больше: у всех – общая жизнь с Израилем. Если ещё не полностью, то пока только из-за незнания иврита. В отличие от Америки, где эмигранты всегда будут булькать в своём коктейле, а жизнь страны – за пределами бокала… В первые дни здорово подгорел на пляже, но… «Восток – всегда к блондинам был жесток!»…
– Что у тебя вызывало протест?
– А ничего не вызывало. Единственно, после России, размеры страны с непривычки маловаты – впечатлений, встреч, событий так много, что они распирают границы. И в то же время нет ощущения тесноты: незаселённые равнины, горы, побережье…
– Есть куда принимать наших земляков?
– Есть. К сожалению. Нет, нет, пойми правильно: я знаю, почему это происходит, ни в коей мере не осуждаю, не протестую. Я сожалею и переживаю. Не потому, что едут к вам, а потому что уезжают от нас – мы теряем ум, талант, интеллект… Безумно обидно и горько! И кто остаётся? Демагоги и ворюги!
– Ты ведь знаешь, Лёня, что многие из нас мучительно решались на отъезд, но Россия выталкивала.
– Не Россия, Саша, не Россия, а банда тех рож, которые ты видел на экране телевизора во время митинга в Останкино. Это озлоблённые пигмеи, это накипь, вынесенная на поверхность!..
Скажи, как можно сегодня отделить русских евреев от русской культуры? Куда девать Маршака, Пастернака, Райкина?..
Что делать, если у еврея Бродского, русский язык чище и прозрачней, чем у любого рвущего на себе рубаху русофила?..
Да и почему надо отделять?! Я убеждён, что русскому народу чужд антисемитизм – он искусственно насаждался и насаждается.
– Важен результат: он был, он существует. Антисемитизм – не основная причина эмиграции – людей выталкивала безысходность, отсутствие будущего. Согласен?
– Увы, это верно:
Работать сейчас приходится раза в три больше, чтобы прокормить семью. Бог с ним, с этим можно смириться. Но что впереди? Что?..
– Ты не думаешь, что придёт новое поколение с новой моралью?
– На это, Саша, я уже давно ответил:
– И всё-таки, давай надеяться, что Россия выберется, и просить Бога, чтобы там не было беды.