Смеющийся труп

– Помогите!

– Мисс, что тут у вас происходит?

Первый зомби копошился справа. Я вывернула шею и оказалась с ним почти нос к носу. Я ткнула браунинг в его открытую пасть. Зубы сомкнулись на стволе пистолета, и я нажала курок.

В темном дверном проеме возник полицейский. Из моего угла он казался огромным. Вьющиеся каштановые волосы, уже начинающие седеть, усы, в руке пистолет.

– Господи Иисусе! – воскликнул он.

Второй зомби отпустил свою раздавленную руку и снова потянулся ко мне. Полицейский схватил его за пояс и приподнял.

– Убери ее отсюда, – сказал он своему напарнику.

Тот двинулся ко мне, но я не стала дожидаться. Я выбралась из-под зомби и на четвереньках помчалась в гостиную. Дважды меня не надо было об этом просить. Второй полицейский поставил меня на ноги. Он поднял меня за правую руку, в которой был браунинг.

Обычно полицейские первым делом отнимают оружие. Трудно бывает с первого взгляда сказать, кто тут плохой парень. Если у тебя в руках пистолет, ты уже плохой парень, пока не доказано обратное. Презумпция невиновности тут не действует.

Он вынул пистолет из моих пальцев. Я не сопротивлялась. У меня уже был кое-какой опыт.

За спиной у меня грохнул выстрел. Я подпрыгнула, и полицейский тоже. Он был примерно моего возраста – правда, в этот момент я чувствовала себя тысячелетней старухой. Мы повернулись и увидели, что первый по лицейский палит по зомби, который вырвался от него. Зомби был уже изрешечен пулями, но не сдавался.

– Не стой как пень, Брэди! – крикнул первый полицейский. Его напарник вытащил пистолет и сделал шаг к спальне. Но, оглянувшись на меня, остановился.

– Помоги ему, – сказала я.

Он кивнул и тоже начал стрелять в зомби. Выстрелы грохотали, как гром. У меня уже звенело в ушах; я задыхалась от порохового дыма. Стены украсились дырками от пуль. Зомби продолжал наступать. Они его только раззадорили.

Беда полиции в том, что они не имеют права использовать посеребренные разрывные пули. Как правило, полицейские не сталкиваются со сверхъестественным так часто, как я. В основном они гоняются за простыми мошенниками. Их начальству не понравится, если они отстрелят ногу рядовому гражданину просто потому, что тот в них стрелял. Не положено убивать людей только за то, что они пытаются убить тебя. Правильно?

Так что у них были обычные пули, может, только чуть-чуть посеребренные, чтобы докторам было проще потом тебя штопать, – а ими зомби не остановишь. Полицейские поддерживали друг друга: один перезаряжал пистолет, другой налил, и наоборот. Но зомби все равно рвался вперед. Его оставшаяся рука ощупывала воздух. Искала меня. Вот черт.

– Мой пистолет заряжен разрывными пулями, – сказала я. – Стреляйте из него.

Первый полицейский нахмурился:

– Брэди, я же велел ее увести.

– Тебе нужна была помощь, – сказал Брэди.

– Убери отсюда гражданских лиц к чертовой матери!

Это я – гражданское лицо?

Брэди не стал задавать лишних вопросов. Он опустил пистолет и повернулся ко мне:

– Пойдемте, мисс.

– Дайте мне мой пистолет. – Он поглядел на меня и покачал головой. – Я из Специальной Команды по Расследованию и Урегулированию Таинственных Инцидентов. – Это была чистая правда. Я надеялась, что он предположит, будто я полицейский, что истине не соответствовало.

Полицейский был молод. Он предположил. И протянул мне мой браунинг.

– Благодарю, – сказала я и повернулась к его напарнику. – Я из охотников за привидениями.

Он покосился на меня, держа на прицеле ходячего мертвеца:

– Так делай же что-нибудь!

Кто-то из них включил свет в гостиной. Теперь, когда никто не стрелял, зомби без помех заковылял вперед. Он шагал, как человек на прогулке – только у него не было головы и одной руки. Шагал он довольно бодро: наверное, чувствовал, что я рядом.

Он был в гораздо лучшем состоянии, чем первый зомби. Я могла его покалечить, но вывести его из строя – нет. Впрочем, я была согласна и на такой вариант. Я выпустила третью пулю в его левую ногу, куда я до этого уже дважды стреляла. Теперь у меня было больше времени, чтобы прицелиться, и прицел оказался точным.

Нога под ним подломилась. Он упал, но приподнялся и заковылял ко мне, подтаскивая себя рукой и отталкиваясь оставшейся ногой. Я улыбнулась, потом начала смеяться, но смех застрял у меня в горле. Я попятилась. После того, что он сделал со своей собственной рукой, я не хотела рисковать своими конечностями.

Я обошла его сзади, он начал разворачиваться ко мне проворнее, чем можно было бы ожидать. Для второй ноги потребуются еще две пули. Я не считала выстрелы. Сколько же патронов осталось в обойме – один, два или уже ни одного?

Я самой себе напоминала героя вестерна, у которого вышли патроны, но он берет плохого парня на понт. Только этой рухляди было все равно, остались у меня патроны или нет. Мертвых на понт не возьмешь.

Зомби все еще тащил себя и свою поврежденную ногу. Все дело в руке. Я почти безнадежно нажала курок, и его кисть осталась лежать на ковре, как красный цветок. Но зомби все равно надвигался, опираясь на культю.

Я потянула собачку, но услышала только щелчок бойка. Вот черт.