Смех без причины

Папа на самом деле добрейший, отзывчивый и очень справедливый человек. Он видит в силу своего опыта и мудрости какие-то вещи, которых я сразу не замечаю. Он мне об этом говорит, но никогда не мешает, дает возможность самой разбираться и учиться на собственных ошибках. Он всегда помогает всем. На самом деле! Добрый очень.

Меня все время спрашивают, такой ли он в жизни всегда веселый и прикольный. Я отвечаю, что на самом деле дома он вообще другой. Настолько устает от общения, от публичности, что дома ему хочется тишины и покоя. Конечно, бывает, что и злится, и ругается, но со мной редко. Не то что боится – дорожит отношениями, очень любит. Поспорит, поспорит со мной, но потом все равно соглашается. Но и я в спор вступаю только тогда, когда на сто процентов точно знаю, что права. Он соглашается, его можно переубедить, хотя очень тяжело. Он Овен, упертый, и чаще бывает так, как он решил.

Папа чаще пребывает в нормальном расположении духа, а если нет, то мужчину достаточно просто хорошо накормить, и он сразу становится добродушным и спокойным.

Поскольку бабушка у нас всегда готовила всяческие деликатесы, папа поесть любит и знает в этом толк. Результат виден. Все форшмаки, все традиционные еврейские блюда он очень любит. А когда мама оставила работу и стала учиться готовить (балетные вообще мало едят и готовят редко, но тут уже пришлось), то старалась и старается соблюдать какой-то баланс, чтобы было не только вкусно, но и полезно.

Так как папа всю жизнь худеет, то и кухня у нас более диетическая – курочка, рыбка. Он безумно любит фирменный салат из авокадо. Любит лук, суши. И при этом всегда худеет. Нет, конечно, тяжело, когда человек склонен к полноте, тем более в таком возрасте подвиг худеть на двадцать и более килограммов. И все-таки хорошего человека должно быть много. Пусть его будет много, он будет добрым, смешным и веселым. Потому что когда люди резко худеют, они сразу какими-то злыми становятся и замкнутыми. Сейчас он занялся своим здоровьем и больше прислушивается к маме, что положительно сказалось на его фигуре и самочувствии.

Кстати, папа далеко не всегда такой веселый балагур, иногда только через порог переступает, и уже тучи сгущаются. У нас с мамой даже есть такое выражение: «Разбегайся по комнатам!» Мы же, артисты, тоже люди, а не роботы. Мы не железные и тоже подвержены перепадам настроения из-за работы, из-за самочувствия, да из-за чего угодно. Поэтому всякое бывает, главное, что мы умеем это быстро уладить.

А на крайний случай у нас есть бабушка. Она стержень нашей семьи, просто Мать Тереза, очень любит нас всех. Папа опасался ее в детстве, но, мне кажется, больше боялся отца. Даже не боялся, просто очень-очень уважал его. К сожалению, дедушки не стало, и теперь осталась только бабушка. Для всех, даже для друзей моих родителей, у кого уже не стало мамы, она как родная мама. На всех праздниках на почетном месте. Причем она всегда до конца высидит, будет всем улыбаться.

Я не знаю, как ей это удается в таком возрасте. Мы говорим ей:

– Аня, ты тусовщица!

Я зову ее исключительно Аня, папу Вовкен и маму Тома. Так вот как-то повелось в последнее время. Многие удивляются. Бабушка тоже упертая, но, кто знает, может, она не всегда такая была. Знаете, я раньше не понимала, что это за еврейская любовь к матери. Культ матери, и это так ярко выражено у папы и у его брата Бори.

Мне в свое время даже было за свою маму обидно, что ей внимания меньше достается, но со временем я поняла, что это в какой-то степени правильно. Ну кто дороже и ближе, чем мама, которая тебя выносила, родила и вырастила, которая всю душу в тебя вложила! Я теперь понимаю, что это реально здорово! Раньше мне казалось, что маме меньше внимания уделялось из-за того, что она не еврейка. А поскольку у евреев национальность по женской линии, то и я, соответственно, русская. Клялась, что за еврея в жизни замуж не выйду, но, уже когда выросла, поняла, какие это все были глупости и насколько это не имеет никакого значения. Главное – отношения между людьми. А ближе матери нет никого! И национальность тут ни при чем.

Я росла за кулисами и не могу вспомнить, как вообще первый раз там оказалась. Больше, конечно, бывала у мамы в театре. А с папой связаны мои «кулисные работы» (аплодисменты из-за кулис и тому подобные вещи) в «Аншлаге». Но я постепенно от всего этого отказалась, хотя было весело и забавно.

Мне всегда нравилась та атмосфера, которая там царила, когда чувствуешь себя частью семьи. Папа работает колоссально. На полную катушку, с такой отдачей! Как он держит зал, я восхищаюсь. Такая бешеная энергетика, идущая через рампу! Выдержать такое дано от бога и очень немногим людям. У него это есть. Мне кажется, что я до сих пор не знаю, какой он человек, потому что он очень разноплановый. Много защитных слоев. Толстокожий, но в хорошем понимании этого слова.