Смех мертвых

Кларк Эштон Смит ПРИЗРАК МОХАММЕДА ДИНА Рассказ

— Держу пари на сто рупий, что вы не останетесь здесь на ночь, — вздохнул Николсон.

Уже перевалило за полдень, и мы сидели на веранде бунгало моего друга в Бегуме, пригороде Хайдарабада[81]. Наша беседа шла о призраках, к существованию которых я в то время относился довольно скептически, и Николсон, после ряда леденящих кровь историй, закончил разговор, заметив, что соседний дом, который, как говорили, был обителью привидений, даст мне отличный шанс провести тест.

— Принимаю пари! — ответил я, смеясь.

— Это не предмет для шуток, — вздохнул мой друг, серьезно. — Однако если вы действительно хотите встретить призрака, я могу легко получить необходимые разрешения. Дом — шестикомнатное бунгало — принадлежит Юсуфу Али Бораху. Там живет только дух, который появляется, когда пожелает, так как считает этот дом исключительно своей собственностью… Два года назад там поселился мусульманский купец по имени Мохаммед Дин, его семья и слуги. Однажды утром слуги обнаружили мертвого купца — кто-то пронзил кинжалом его сердце. Никаких следов его убийц не нашли, их личность до сих пор остается нераскрытым… Люди Мухаммед Дина ушли, а в дом переехал парс[82] из Бомбея. Он бежал из дома около полуночи, и на следующее утро рассказал дикую сказку о том, что встретил в доме бесплотных духов, описав одного, главного, как Мохаммеда Дина… Потом еще несколько человек пытались обосноваться в этом доме, но всякий раз на короткий срок. Все рассказывали истории, похожие на рассказ парса. Постепенно дом приобрел плохую репутацию, и найти арендаторов стало невозможным.

— А вы когда-нибудь видели привидение? — спросил я.

— Да. Я провел ночь, вернее, ее часть, в этом доме и выскочил из окна около часа ночи. Мои нервы не такие уж крепкие, чтобы выдержать такое. Я бы не вынес этого снова, пусть даже мне пообещают любую сумму.

Рассказ Николсона только укрепил мое намерение побывать в «доме с привидениями». Вооруженный неверием в сверхъестественное, и имея твердое намерение доказать это все ерунда, я чувствовал себя способным совладать со всеми призраками, и неважно, уроженцы они Индии или нет. Я был совершенно уверен, что моих способностей хватит, чтобы разгадать любую тайну, если таковые существуют.

— Мой друг хочет провести ночь в вашем «доме с приведениями», — начал Николсон, час спустя обратившись к Юсуфу Али Бораху — толстому, низкорослому мусульманину, с любопытством взирающему на меня.

— Дом в вашем распоряжении, сахиб, — сказал он. — Я полагаю, что сахиб Николсон рассказал вам о негативном опыте предыдущих жильцов?

Я ответил, что все знаю.

— Если это история не надумана, то, вероятно, это какое-то жульничество, — объявил я. — И я предупреждаю вас, что жулик целым и невредимым не останется. У меня есть заряженный револьвер, но я не стану использовать его, если встречу настоящих бесплотных духов.

Юсуф в ответ только пожал плечами. Он отдал нам ключи, и мы отправились в одноэтажный дом с верандой, который находился всего в нескольких минутах ходьбы.

Опустилась ночь, когда мы достигли его. Николсон отпер дверь, и мы вошли. Единственным источником света была лампа, которую я принес с собой. Мебель в гостиной состояла из двух плетеных лежанок, трех табуретов, старого дивана с совсем простыми подушками, сломанного вентилятора, трехногого стула и ветхого ковра. Все было покрыто пылью. Ставни безутешно дребезжали, и все двери скрипели. Другие комнаты были скудно обставлены. Я слышал, как в темноте бегают крысы. У дома был примыкающий дворик, заросший высоким тростником, с одиноким фиговым деревом. Николсон сказал, что призрак обычно появился в одной из комнат, открытой на ночь. Одну из них я и выбрал, чтобы провести ночь. Подходящее место для призраков. Слегка обвисший потолок и одинокий светильник над кроватью выглядели многообещающе.

— Доброй ночи, — попрощался Николсон. — В этом доме с призраками, как говорят, хорошо спится.

— Тут крысы! — возразил я.

— Да, много крыс, — согласился он и вышел.

Поставив лампу на табурет, я, хоть и имел сомнения относительно ее устойчивости, устроился на лежанке. К счастью, мои сомнения оказались напрасными. Убедившись, что револьвер под рукой, я достал газету и начал читать.

Прошло несколько часов, ничего особенного не происходило. Призрак не появился, и около одиннадцати мой скептицизм значительно укрепился. Мне стало стыдно, что я поспорил на сто рупий, которые мой друг отдаст мне на следующее утро. Я лег и попытался заснуть. Я не сомневался, что после моих угроз — слов о револьвере — Юсуф Али Борах решит, что любая попытка разыграть меня могла закончиться весьма трагически.