Смерч над Багдадом

Он прекратил борьбу, когда она вновь напряглась, вбирая его в себя, и сделал то, чего она требовала, но она не остановилась, а снова и снова досуха выжимала его, и он снова и снова обрушивался на нее, и кожа их взмокла, дыхание прерывалось, силы иссякли.

Она провела рукой по его волосам.

— Люблю тебя, Макс. — Он едва расслышал шепот, ибо сердце ее стучало у самого его уха. — Пусть всегда будет так.

Вышли они уже вечером, прогулялись немного по лабиринту аллей квартала Плака, разглядывая древние извилистые улочки, карабкающиеся на северный склон Акрополя, кафе, бары, сувенирные лавчонки. Туристов было мало, но атмосфера оставалась праздничной, в воздухе плыли звуки бузуки и запах жареного мяса.

Отыскав столик во дворике тихой таверны, они принялись за еду под звездным небом. Весь этот вечер был озарен каким-то мягким магическим светом, и они долго сидели, прежде чем неспешно отправиться обратно в гостиницу.

— Давай хлебнем чего-нибудь, — предложила Мегги, заметив в баре толпу обитателей отеля. — Подкрепимся перед ночным раундом.

— Боже, ты ненасытна, — засмеялся Эвери.

— Конечно, и все афиняне меня поддержат. — Войдя в бар, Мегги понизила голос. — Я просто чертовски ненасытна, Макс Эвери.

Он заказал два пива и уселся на диванчике рядом с Мегги, не узнав молодую американскую пару, которая вошла следом за ними. На женщине был длинный парик, а мужчина, которого на Мальте украшала копна рыжих волос, превратился в блондина.

— Ты в самом деле думаешь об Австралии? — спросила Мегги. — Туда мне всегда хотелось.

— Разумеется, почему бы нет? Или о Новой Зеландии.

— Там слишком тихо. Слишком спокойно. Мы, ирландцы, — хихикнула она, — такие живчики. Кстати, сколько бутылок мы оглушили в таверне?

— Две.

— М-м-м. — Она заглянула в свой стакан. — Когда ты займешься продажей фирмы?

— Не раньше Рождества. В новом году, если не будет войны с Ираком. Пока остается эта угроза, торговля не оживится. Хорошей цены нам никто не даст.

— Поэтому тебе нужны деньги Кона Мойлана? — Она непроизвольно вздрогнула, произнося это имя.

— Добрый вечер, друзья.

Этот голос. Как будто она вызвала джинна из бутылки. Мегги подняла глаза, и ее ночные кошмары ожили.

Перед ней стоял Мойлан в свободной, небрежной позе, одетый в дорогую шелковую рубашку и спортивные брюки лимонного цвета, в сандалиях из мягкой кремовой кожи. Конечно, она помнила его несколько иным, но он не очень изменился. На протяжении шести лет она наблюдала, как хлопоты и заботы накладывают свой отпечаток на лицо Макса, но время не оставило следов на Коне Мойлане. Только прическа другая, те же длинные волосы уже не стоят непокорной и дикой черной копной, как под ольстерским ветром, а гладко по нынешней моде зачесаны назад.

— Привет, Кон, — сказал Эвери, но она не услышала, чувствуя лишь тревожный трепет в груди.

— Как поживает наша маленькая ирландская подружка? Давно не виделись!

Когда он заговорил, она попыталась не смотреть на него. Как будто какой-то тайный голосок нашептывал, что, если она не посмотрит, все будет хорошо. Краешком глаза следила за его выговаривающим слова ртом, видела крепкие белые зубы и тонкие губы, изгибающиеся в знакомой мягкой усмешке, с ужасом ощущая, как чрево ее охватывает жар и пронзает острая боль желания. Сколько раз она видела эту обманчивую усмешку на склонявшемся к ней лице, когда ее собственный рот кривился от боли, а из уст рвались крики экстаза? Она предпочла бы не знать никогда об этих темных тайнах своей натуры.

Он взял ее руку в свою ладонь, прохладную по сравнению с пылавшим в Мегги огнем.

— Кон, — просто сказала она и наконец заглянула ему в глаза. Один сапфирово-синий, другой — голубой, словно лед, оба холодные и бесстрастные, с пронзительными точечками зрачков, проникающие в ее мысли, в ее сознание. Как всегда, между ними возникло таинственное притяжение, и она с отчаянием поняла, что ничего не изменилось.

— А это Лу Корриган, — объявил Эвери.

Несмотря на внушительную фигуру американца, Мегги была слишком погружена в свои переживания, чтобы заметить его рядом с Мойланом.

— Должно быть, вы — Мегги. — Рука его оказалась огромной, пожатие крепким и теплым. Заразительная улыбка сморщила загорелую кожу под глазами, которые ей показались проницательными и испытующими.

— Очень приятно, — пробормотала она.

Мойлан кивнул бармену.

— Мне надо выпить. Не хотите ли оба к нам присоединиться?

Мегги решила сделать свой ход.

— Оставайся, Макс. У меня начинает болеть голова. Увидимся позже. — Схватив со столика ключ, она быстро пошла прочь, избегая понимающего взгляда Мойлана.

— Славная у тебя леди, Макс, — заметил Корриган, глядя на коротенькую юбочку торопившейся к лифтам Мегги.

— Спасибо, — отсутствующим тоном сказал Эвери, усаживаясь на диван.

Мысли его целиком занимала реакция Мегги на встречу с Мойланом. Он чувствовал, что она вся заледенела, и почти ощущал исходивший от нее запах страха. Это было непривычно и тревожно. Никогда прежде он не видел ее такой испуганной.