Смерч над Багдадом

За эту работу брались большей частью жители беднейших районов или этнических гетто города. Шли в уборщики ради денег или потому, что не могли устроиться никуда больше. Они методично и мрачно возились под пристальным оком бригадира, каждый сам по себе, убирая за ночь по несколько помещений.

При существующей текучке никого не удивило появление в их рядах двух новичков. И никто ничего не спросил и не возразил, когда управляющий, распределяя задания, послал вновь прибывших мыть офис директора-распорядителя, поскольку ни для кого это не имело никакого значения.

Каждую ночь за закрытыми дверями офиса секретарские мусорные корзинки с клочками бумаг опрокидывались в мешки со специальной маркировкой, чтобы потом восстановить сообщения в лабораториях МИ-5. Копировались компьютерные дискеты — мало кому известно о существовании технологии восстановления «стертых» файлов практически любой программы. Проверялись файлы факсов, регистрирующие входящие и исходящие сообщения, в поисках следов документов через нумерацию страниц и набор номеров, хранящихся в памяти машин. В факсах заменяли рулоны бумаги, забирая использованные, чтобы с помощью криминалистических тестов проявлять полученные ранее сообщения. Вытаскивали ленты из пишущих машинок и принтеров для реконструкции писем и заметок.

Вынимали магнитную ленту из автоответчика на прямом личном телефонном аппарате Мойлана. Сложнейшая техника разбивки и усиления звуковых сигналов позволяла расшифровывать записанные звонки. Каждый запертый ящик стола вскрывался и фотографировался «Полароидом», тщательно обыскивался, после чего их содержимое аккуратно укладывалось на место. Точно также исследовался сейф в офисе, вскрывающийся электронными отмычками, которые все производители замков в Великобритании обязаны предоставлять службе безопасности.

В телефонный коммутатор был вставлен мощный передатчик с тремя разводами, не только передававший звонки в ближайший фургон «Бритиш Телеком», но и записывавший все разговоры в помещении.

Закончив работу, уборщики заперли двери офиса и поволокли свои черные пластиковые мешки в поджидающий их грузовик.

Слежка за новой европейской сетью Временного совета ИРА началась.

Глава 10

В Афинах стояла необычная для этого времени года жара.

Влажность была высокой, и пелена смога окутала широко раскинувшийся город, превратив солнце в расплывчатый мерцающий ореол на зеленовато-сером небе.

Капитан Нико Легакис знал, что головная боль не пройдет, пока он не ощутит эгейского бриза, очищающего загазованный воздух на самых перегруженных транспортом улицах в Европе.

Как руководитель антитеррористического отдела афинской полиции, он был обязан поддерживать контакты с представителями иммиграционных служб и время от времени проверять, достаточно ли плотно накрывает Грецию железный занавес мер безопасности, опустившийся над всеми европейскими странами коалиции.

Конечно, никакая страна не могла гарантировать стопроцентной защиты, однако Легакис с тревогой признавал, что в греческом занавесе зияют чересчур широкие прорехи.

Можно расставить у всех терминалов голубые бронированные полицейские машины, заполнить аэровокзалы вооруженными офицерами, но таможенный контроль и досмотр багажа останутся такой же фикцией, как всегда.

Хотя все эти упущения задевали профессиональную честь полицейского, он в глубине души невольно гордился непобедимым врожденным стремлением греков к свободе, которое выражалось в извечной их ненависти ко всяким законам и распоряжениям.

Сейчас проходил проверку рейс «Олимпик Эруэйз» из Хитроу. К счастью, единственная пара арабов, находившихся на борту, не фигурировала в имевшихся у него списках нежелательных лиц. Но даже если бы они там оказались, он сильно сомневался, что его босс или правительственные чины потрудились бы принять соответствующие меры.

Греция только недавно признала Израиль, ее прежнее правительство всегда поддерживало арабские притязания на Палестину в обмен на ответную поддержку греческих требований очистить Кипр от турок.

Легакис вздохнул и направился к двери офиса, откуда удобно следить за потоком двигавшихся по проходу пассажиров. Он был прирожденным патрульным. Лица людей — вот что ему нравилось. Сколько можно прочесть в их чертах, выражении, в тоне голоса, угадать по случайно оброненным словам, по жестам и движениям, почувствовать, когда человек лжет, когда он в чем-то виноват или чего-то боится!