Смерч войны

«Пикирует, паразит!» — крикнул кто-то. Метрах в пятидесяти от баржи вдруг выгнало из воды высокий и тонкий голубовато-белый столб с рассыпчатой вершиной. Столб обвалился, обдав людей обильными брызгами, наплескав водой на дощатую палубу. И тотчас еще ближе вырос и обрушился второй столб, за ним — третий. А в это время немецкие минометчики открыли беглый огонь по начавшей переправу дивизии. Мины рвались на поверхности воды, и Волга покрывалась рваными пенными ранами, осколки застучали по бортам баржи; тихо вскрикивали раненые, так тихо, словно старались скрыть ранение от друзей, врагов, самих себя. А тут уж засвистели над водой винтовочные пули».

Особое место в истории Сталинградской битвы занимают рассказы о снайперах; самые успешные из них — например, Анатолий Чехов и Василий Зайцев — прославились на весь Советский Союз. Многочисленные полуразрушенные дома предоставляли надежные укрытия метким стрелкам с обеих сторон для охоты за живыми целями. Само собой, стали популярными снайперские дуэли и соревнования за наибольшее количество подстреленных врагов. «Я убил за восемь дней сорок фрицев», — утверждал Чехов, служивший в 13-й гвардейской стрелковой дивизии. Хотя Зайцев стал снайпером только 21 октября, его друзья доказывали, что он уже прикончил 149 фашистов, а другой снайпер, Зикан, записал на свой счет 224 убитых фрица[754]. Немцы заставляли голодных русских детей ходить к Волге с бутылками за водой в обмен на кусок хлеба, и снайперы Красной Армии продолжали стрелять». Трудно сказать, до какой степени советская пропаганда (до наглости лживая) раздувала действительные успехи снайперов, но сообщения о подвигах Зайцева и его товарищей, безусловно, поднимали моральный дух людей, и он похоронен на почетном месте на Мамаевом кургане. Среди снайперов были и женщины, Таня Чернова из 284-й Сибирской дивизии, например, имела на своем счету восемьдесят гитлеровцев, убитых за три месяца.

За время Сталинградской битвы энкавэдэшники расстреляли 13 500 русских солдат — численность полностью укомплектованной дивизии — за предательство, трусость, дезертирство, пьянство и «антисоветскую агитацию». Приговоренных к смерти людей заставляли раздеться, чтобы снова использовать обмундирование «без пугающих пулевых дырок»[755]. Сталинский приказ № 227 от 28 июля 1942 года «Ни шагу назад» давал право армейскому командованию выделять до тысячи человек «для борьбы с трусами». В страшных условиях Сталинградской битвы более мягкое наказание могло приводить к беспорядкам и массовому дезертирству. «Из всех оправдательных причин ухода с огневой позиции принимается во внимание только одна — смерть», — говорил докладчик на собрании комсомольской организации одной из частей[756].

Хоронили погибших в бою по ночам, и залпы направлялись не в воздух, а в сторону передовых позиций немцев. Чуйков приказал, чтобы нейтральная полоса между противниками была как можно меньше: это действовало на нервы врагу и мешало люфтваффе бомбить русские позиции из опасения поразить свои траншеи. (Русские любят черный юмор, и когда они сами попадали под огонь собственной артиллерии, то шутили: «Вот и дождались открытия второго фронта, открыли»!)[757]. Передовые линии русских и немцев были настолько близки, что солдаты могли переговариваться друг с другом. «Рус, — кричал немец, намекая на ненадежность узбеков, — давай обменяем узбека на румына?» Нередко русские солдаты успевали бросить обратно еще не взорвавшиеся немецкие гранаты.