Смерч войны

14 июля 1944 года русские начали наступление южнее Припятских болот, овладев 27 июля Львовом. Немцы, таким образом, вернулись туда, откуда двинулись в Россию три года назад. В результате наступательных операций с севера и юга Припятских болот Красная Армия перешла довоенные границы Польши, заняла Каунас, Минск, Белосток, Люблин и в августе форсировала Буг. Советские войска остановились на Висле перед Варшавой: Моделю удалось сковать 1-й Белорусский фронт Рокоссовского на рубеже к востоку от польской столицы. Нередко утверждается, будто русские остановились 7 августа на Висле по политическим мотивам, желая якобы дать немцам время на то, чтобы разгромить Варшавское восстание. Однако у них для этого имелись серьезные причины: с 22 июня они преодолели 450 миль и до предела растянули свои линии коммуникаций и снабжения.

Вскоре в Москве на Садовом кольце был устроен показательный «парад» 57 000 немецких военнопленных, включая двадцать пять генералов, шедших впереди колонны. Военный корреспондент Александр Верт сообщал тогда:

«Москвичи поглядывали молча, спокойно, не свистели и не улюлюкали, только подростки иногда выкрикивали: «Эй, посмотри на этих уродов!», а большинство людей тихо переговаривались друг с другом. Я слышал, как маленькая девочка, сидевшая на плечах матери, сказала: «Мама, это те дяди, которые убили папу?» А мать обняла ребенка и заплакала. Так немцы наконец появились в Москве. Когда парад закончился, русские дворники продезинфицировали улицы».

Черчилль не преминул воспользоваться поражением группы армий «Центр» для того, чтобы еще раз посмеяться над Гитлером в палате общин. 2 августа, в день десятой годовщины смерти Гинденбурга и восхождения во власть Адольфа, он сказал: «Очень может быть, что русским помогла стратегия герра Гитлера — вернее, ефрейтора Гитлера. Даже военные кретины не могут не видеть ошибки в его действиях…»[1287].

Правда, накануне у Гитлера был повод и для ликования, пусть и недолгого. 1 августа, когда Красная Армия подошла к границе Восточной Пруссии на расстояние пятнадцати миль, Модель, уступавший русским практически во всем, сокрушил 2-ю танковую армию и отбросил на тридцать миль[1288]. Абвер перехватил следующий разговор, происходивший по радиосвязи между безымянными красными командирами во время «ураганного огня» немецких штурмовых орудий:

«А. Держитесь!

Б. Мне конец,

Л. К вам идут подкрепления.

Б. К черту подкрепления. Меня отрезали. Они меня здесь уже не найдут.

Л. В последний раз. Я запрещаю вам говорить так открыто. Лучше, если вы перестреляете своих людей, а не немцы.

Б. Товарищ номер пятьдесят четвертый. Может быть, вам будет понятнее, если я скажу, что мне некого расстреливать, кроме радиста».

Крошечная, в масштабах всей операции, победа Моделя тем не менее заслужила похвалу Гитлера и почетное звание «спасителя Восточного фронта»[1290]. 31 августа Гитлер говорил на фюрерском совещании: «Трудно представить более тяжелый кризис, чем тот, который мы пережили в этом году на Восточном фронте. Когда пришел фельдмаршал Модель, от группы армий «Центр» оставалась только дыра»[1291]. Однако фюрер, вместо того чтобы облечь фельдмаршала новыми полномочиями и, возможно, назначить командующим всем фронтом, отправил его на Западный фронт. Гитлер затем произвел и другие перестановки в рядах командующих армиями.

3