СМЕРШ. Один в поле воин

Штайн возвратился к себе в кабинет и попытался сосредоточиться, но так и не смог собраться с мыслями — в голове была настоящая каша. Осторожный стук в дверь прервал мучительные размышления. На пороге возник дежурный повар с подносом в руках. Он раздраженно кивнул головой. Тот просеменил к столу, аккуратно расставил посуду с завтраком, тщательно протер полотенцем приборы и тихо удалился. Аппетитный запах, доносившийся из-под салфеток, на какое-то время отвлек Штайна. Его желудок утробным урчанием откликнулся на гастрономические изыски повара. Он тяжело опустился на стул, расстегнул верхнюю пуговицу на кителе и смахнул рукой салфетки с блюд.

Повар не ударил лицом в грязь и приготовил завтрак, как для настоящего гурмана. Бульон из домашней курицы и обжаренные на огне столь любимые Штайном потроха. В глиняном горшочке дымилось жаркое по-мюнхенски. В наполовину разрушенной и сожженной станице, которую в течение полугода нещадно грабили горе-союзнички, эти мамалыжники — румыны, где казалось не осталось живого воробья, повар проявил чудеса находчивости и изобретательности. Забыв на время о шифровке Канариса, Штайн отдался во власть желудка. К концу завтрака к нему возвратилось бодрое состояние. Злость и раздражение уступили место трезвому расчету, он загорелся заданием. Масштабная и ответственная задача самого Канариса тешила самолюбие Штайна и будила в нем азарт. Диверсия в Туапсе — это был шанс, наконец, вырваться из русской мясорубки и перебраться в благополучную Варшаву, а то, может, и в Берлин.

Ровно в восемь тридцать, ни минутой позже, ни минутой раньше, в его кабинет вошли Райхдихт, Рейхер, Бокк, Самутин, Коляда и Петренко. Опытные профессионалы, они каким-то особенным чутьем уловили, что предстоящее совещание не будет дежурным и, скользя по Штайну испытующими взглядами, пытались прочесть по лицу, что их ждет впереди. Тот не стал толочь воду в ступе и сразу приступил к делу — довел содержание шифровки Канариса и в глазах подчиненных прочел ответ. Он был более чем красноречив. Они не хуже его понимали, что значит при нынешней обстановке на фронте и состоянии группы выполнить подобный приказ.

Самоубийц среди них не было, и эмоции прорвались наружу.

— Крест, повышение и отпуск в фатерлянд?! Шутники! — мрачно обронил Райхдихт.

— Ну, почему же? Им из берлинских кабинетов виднее, — саркастически заметил Рейхер.

— На бумаге оно всегда гладко! — в тон ему сказал Бокк.

— Виднее — не виднее, от этого не легче. Задание выполнять не им, а нам, — констатировал Райхдихт.

— С кем? Остались одни идиоты! — в сердцах произнес Рейхер, и в его пудовом кулаке жалобно хрустнул коробок со спичками.

Петренко нервно заелозил на стуле, но сдержался и промолчал. Коляда насупился и принялся носком сапога растирать невидимый окурок.

— Господа, я вас пригласил не обсуждать приказы, а выполнять! — резко оборвал ропот Штайн.

Разговоры прекратились, и он продолжил:

— Задача, действительно, не из легких. Да, мы потеряли под Туапсе и Поти четыре группы, но наши потери не были напрасны, нам уже известна обстановка в районе предстоящей операции, а это почти половина успеха.

— А разве от этого легче? В такие сжатые сроки подготовить группу нереально! — воскликнул Бокк.

Выдержка изменила ему. Интуиция подсказывала, что при том дефиците кадров, он может стать первым кандидатом на должность командира. Ища поддержки, Бокк задержал взгляд на Рейхере.

— Лучшие ушли с Загоруйко, — согласился он с ним.

— Вы что же, предлагаете мне потребовать от Гемприха и Берлина отменить приказ адмирала? — язвительно заметил Штайн.

— А почему бы не задействовать батальон «Бергман». Там от безделья уже опухли! — вспомнил Самутин.

— Точно! — присоединился к нему Бокк.

— Действительно, если объединить наши усилия — может, что и получится, — оживился Рейхер.

Оживились и остальные. Но Штайн быстро развеял эту иллюзию и объявил:

— Оберлендер получил такой же приказ! Мы действуем на параллельных курсах. Поэтому, господа, хватит спорить! Я требую немедленно просеять все группы курсантов, особенно ту, что, готовите вы, господин Петренко. Они, кажется, уже прошли курс спецподготовки?

— Да, остался только зачет, — подтвердил Петр.

— Есть подходящие экземпляры?

— Смотря, для чего?

— На должность командира.

Петр развел руками и заявил:

— Я таковых не вижу.

— В других группах та же картина. Надежных и подготовленных командиров нет, — грустно констатировал Райхдихт.