Смерть Артемио Круса

«— O.K. The picture’s clear enough. Say, the old at the Embassy wants to make a speech comparing this Cuban mess with the old-time Mexican revolution. Why don’t you prepare the climate with an editorial?..[59]

— Хорошо. Можно. Тысяч за двадцать.

— Seems gair enough. Any ideas?[60]

— Да. Скажите ему, чтобы он провел резкую грань между анархическим и кровавым движением, которое хоронит частную собственность вместе с правами человека, и революцией — упорядоченной, мирной и легальной, то есть революцией Мексиканской, которую направляли средние слои и вдохновляли идеи Джефферсона. В конечном итоге, у народа короткая память. Скажите ему, чтобы нас похвалил.

— Fine. So long, Mr. Cruz, it’s always…»[61]

Ox, как долбят мою усталую голову слова, определения, намеки. Какая тоска, какая тарабарщина. Нет, они не поймут моего жеста, Я еле могу шевельнуть пальцем: хоть бы уж выключили. Надоело мне. Не нужно и нудно, нудно…

— Именем Отца, Сына…

— Тем утром Я ждал его с радостью. Мы переправились через реку на лошадях.

— Почему ты отнял его у меня?

Я завещаю вам никому не нужные смерти, мертвые имена, имена Рехины, яки… Тобиаса…! Вспомнил, его звали Тобиас… Гонсало Берналя, безымянного солдата. А как звали ту, другую?

— Откройте окна.

— Нет. Можешь простудиться, и будет хуже.

Лаура. Почему? Почему все так произошло? Почему?

* * *

Ты многих переживешь. Будешь лежать в постели и знать, что выжил, вопреки течению времени, которое каждый миг укорачивает нить твоей судьбы. А линия жизни — где-то между параличом и вакханалией. Сплошной риск.

Ты станешь думать, что лучший способ выжить — не двигаться. Ты сочтешь неподвижность лучшей защитой от опасностей, от случайностей, от сомнений. Но твое спокойствие не остановит время, бегущее помимо твоей воли, хотя Ты сам его придумал и ведешь ему счет. Не остановится время, отрицающее твою неподвижность, грозящее тебе своим собственным истечением.

Человек — фантазер. Ты станешь измерять ход своей жизни временем, временем, которое Ты выдумаешь, чтобы жить дольше, чтобы создать иллюзию более длительного пребывания на земле. Время будет порождено твоим разумом, который сможет постигнуть чередование света и тьмы в квадранте сна; сможет зафиксировать очередность бегущих образов: огромных черных туч — предвестников грома, сверкающей молнии, грохочущего ливня, недвижной радуги; сможет распознавать звуки времени: вопли годов войны, стоны месяцев траура, крики дней праздника, весенние призывы лесных зверей. Разум сможет наконец наградить время способностью говорить, вещать, приказывать — несуществующее время вселенной, которая не знает времени, потому что оно никогда не начиналось и никогда не кончится, не имеет ни конца, ни начала — изобретенная тобой мера бесконечности, ухищрение здравого смысла. Ты придумаешь и станешь отсчитывать несуществующее время.

Ты многое узнаешь, изведаешь, оценишь, подсчитаешь, представишь себе, предусмотришь и в конце концов вообразишь, что не существует никакой другой действительности, кроме той, которая создана тобою; Ты научишься управлять своей силой, чтобы подавлять силу врагов; Ты научишься высекать искры из камней, потому что тебе надо будет кидать горящие головни ко входу своей пещеры и отгонять хищников, которые не станут разбираться, кто Ты таков и чем твое мясо отличается от мяса других животных; Ты должен будешь построить тысячи крепостей, издать тысячи законов, написать тысячи книг, поклоняться тысячам богов, нарисовать тысячи картин, создать тысячи механизмов, покорить тысячи народов, расщепить тысячи атомов, чтобы снова и снова кидать горящие головни ко входу пещеры.