Смерть Беллы

— Вы полагаете, убийца вошел через дверь? — спросил он тревожно. Напрасно он задал этот вопрос. По-видимому, во время расследования такие вещи должны храниться в тайне. Спенсер понял это по неопределенности, с какой кивнул Эверелл, подтверждая его догадку.

— Простите, — бросил лейтенант и ушел.

Эшби, сам толком не понимая почему, остался один у себя в кабинете, закрыл дверь и пять минут спустя уже жалел об этом. Никто не выгонял его из гостиной, а он взял и сам ушел от всех. Сидит теперь здесь и не знает, что происходит, только слышит шаги над головой. В аллее остановились еще по меньшей мере две машины; одна уехала.

С какой стати он ведет себя подобно обиженному ребенку? Он уверен, когда они наконец останутся вдвоем — но когда они теперь снова останутся вдвоем? — Кристина мягко, не упрекая, скажет ему, что больно уж он обидчив и напрасно сам себя изводит: все эти люди, в том числе Райен, лишь исполняли свой долг. Посмеет ли она добавить, что и сама, найдя Беллу мертвой, усомнилась в нем настолько, что сначала позвонила доктору Уилберну?

Эшби снова не знал, который час, и ему не пришло в голову достать из кармана часы — может быть, потому, что в закутке он чаще всего носит серые фланелевые брюки. В стенном шкафу есть бутылка виски, та самая, из которой он каждый вечер наливает себе по два стакана, и теперь ему захотелось выпить. Но, во-первых, нет стакана, а пить из горлышка, как пьяницы, ему противно: во-вторых, наверняка еще нет одиннадцати утра, а употреблять спиртное раньше этого часа он считает недопустимым. Да и с какой стати пить? Он пережил тягостное, унизительное мгновение, о котором предпочел бы забыть, как годами пытался забыть улыбку Брюса. Все получилось так внезапно, как-то само собой. Он не виноват. Ничего приятного для него во всем этом не было, напротив. Разве доктор этого не понимает? Разве любой Другой на его месте не испытывал бы то же самое?

Он всегда относился к Белле без задней мысли. Ни разу не заглядывался на ее ноги, как только что — на ноги секретарши; даже не мог бы сказать, какие ноги были у девушки.

Он злился на мисс Меллер за ее ужимки, за эти якобы стыдливые манеры, рассчитанные на то, чтобы привлечь к себе внимание. Таких женщин он презирает точно так же, как мужчин, похожих на Райена. В сущности, они прекрасно подходят друг другу.

Казалось, наверху перетаскивают мебель. Вероятно, так оно и есть: ищут улики. Найдут? И если да, то какие?

И что помогут установить эти улики? Только что лейтенант спросил у него…

Но почему он сам не обратил на это внимания? Все дело в том, закрыл он дверь на ключ или нет. Вернувшись ночью, Кристина явно не заметила ничего необычного. Она бы не легла, ничего ему не сказав. Следовательно, дверь была заперта. Он был почти уверен, что запер. Глупо, конечно, но он только сейчас внезапно сообразил, что, раз не он убил Беллу, значит, кто-то другой проник в дом. Как это он сразу не догадался!

И где была его голова? Совсем простой факт, внезапный, очевидный: все произошло под его крышей, у него в доме, в нескольких метрах от него. Если он в это время спал, от комнаты Беллы его отделяли только две перегородки.

Но его поразила не только мысль о том, что некий неизвестный взломал замок или забрался в окно.

Они жили в доме втроем. Белла появилась у них всего месяц назад, и все-таки они жили втроем. К Кристине он настолько привык, что перестал замечать ее лицо. Не больше внимания обращал он и на лицо Беллы. А ведь Эшби всех знают. Не только тех, кто, подобно им, принадлежит к обществу, но и семьи, живущие в нижних кварталах, и рабочих с завода гашеной извести, строителей, домохозяек. Если воспользоваться словечком Кристины, все это и есть общественность, и никогда еще это словцо не уязвляло его так, как нынче утром, после всего случившегося.

Кто-то пришел сюда, к нему, в его дом, заранее решившись напасть на Беллу, а может быть, убить ее.

У Спенсера мороз пошел по коже. Ему казалось, что удар нанесен лично ему, что угроза нависла над ним. Он был бы рад внушить себе, что преступник — какой-нибудь бродяга, совершенно посторонний человек, не такой, как все, но это маловероятно. Какой бродяга блуждает в декабре по деревням, по заснеженным дорогам? И откуда ему знать, что именно в этом доме, в этой комнате живет девушка? И как бы он проник сюда без шума? Это страшно. Наверно, они там, наверху, думают и спорят о том же самом.

Пускай даже кто-нибудь увязался за Беллой из кино…

Тогда получается, что она отперла ему дверь. Это не выдерживает критики. Он бы напал на нее на улице, а не стал ждать, пока она войдет в освещенный дом, где наверняка есть люди. Откуда постороннему знать, что у нее отдельная комната? Спенсера охватила слабость.

Его уверенность сразу испарилась. Мир вокруг зашатался. Тот, кто это сделал, знал Беллу, знает дом; иначе быть не может. Значит, этот человек принадлежит к тому же обществу, что они, они у него бывали, и он у них бывал, приходил к ним.